Об одном лете

...Об одном лете

Дело было в первой половине июля.
Было очень тепло, причём - ровно как-то, стойко. Ночные температуры почти не отличались от дневных, ночью, разве что, слегка овевало бессолнечной прохладой, тянувшейся с близлежащей речушки, беспрепятственно вторгавшейся в настежь открытые окна...
И днём, жар не донимал, не доводил до исступления, а как бы прокаливал, облегчал, создавая ощущение защищённости, то ли, от далёких ещё, холодов, то ли от чего-то просто нехорошего...

На речушку ту  Лина с детьми днями ходили прогуливаться, а то и окупнуться, если время позволяло и окружение благоприятствовало...
Дети были погодки, с разницей в 1 год и 9 месяцев...
Лина выращивала их самозабвенно, старалась кормить здоровой пищей и развивать всякими занятиями, придерживаясь режима дня...
Такой пунктик был - строго по расписанию...
Чтобы хорошо усваивались и пища, и разные полезные занятия, в том числе, водные процедуры и чтение книг...
Не позволяла лишнего ни себе, ни детям...

Но то лето благоприятствовало всякому разгильдяйству. То на речке хотелось задержаться подольше,  то, пойти погулять вечером, что в планы никак не входило, потому что дети должны были, по расписанию, накупавшись, поужинав, в 20.45 посмотрев "спокойку" - "Спокойной ночи малыши", облачившись в пижамки, лежать в постелях и слушать сказки, которые Лина любовно и тщательно подбирала, дабы не нарушить детской внутренней гармонии...

Странное было лето...
Тишина его, гладкость какая-то, полновесность, урожайность, избыточность во всём, - надолго запомнилось и не запомнилось даже, а впиталось куда-то в клеточки, вошло в память ощущениями, чувствами, обонянием и осязанием...
Мягкая трава, на бережку был лужок,  - Лина с детьми, скидывали обувь и бегали по травке, всем существом ощущая шелковистую ласку, ощущали, казалось наравне -что мать, что дети, без разницы...
Слегка омрачало это состояние только наличие в траве пчёлок, что они там в траве делали, так и осталось неясным. Пчёлки были невидимыми и время от времени на них кто-нибудь наступал, с последствиями...

Окружение было соответственным. Подружки -коллеги собирались в то же время, на том же лужку с детками...
Кто-то был  просто в отпуске, кто-то, как Лина, в отпуске по уходу за ребёнком, продлённом тогда до трёх лет.
Вторая половина 80-х...
Уже была перестройка, но, ничего, как говорится, не предвещало.
Промышленность ещё работала в полную силу, население в целом, было занятым делом и сытым. И не было ещё никаких распрей и  конкуренции за кусок хлеба и места под солнцем...
Поколение Лины, как раз попало в то время, возможно, лучшее -советское, по состоянию напоминавшее лето, - время было мягким, обволакивающим, тёплым и душевным, без перепадов температур, состояний и настроений. Такая атмосфера расслабляла, настраивала на открытость, искренность и доверчивость...
"Пчёлки",  -уже мелькавшие тогда по телевизору то в виде Кашпировского, то в виде Александра Малинина в красной рубашоночке, с горящим взором, в экстазе распевающим "Корриду" и, в том же экстазе,  закрывающим взор под "Плесните колдовства", с непременной слезой из-под опущенных век, - особо не задевали...
Слащавый и бледный, будто изголодавшийся упырь, "поручик Голицын", был ещё в пути...

Всё стояло на своих местах.
Женщины занимались детьми, мужчины работали.

Загорели тогда все, даже рыжые Лина с дочкой, до состояния цыганской смуглости...

Казалось, что лето никогда не закончится или подспудно хотелось, чтобы оно не заканчивалось...

- Мама, -причитала дочка, - почитай, ну почитай ещё.
Лина слышала из кухни поскуливание, перемывала посуду и готовила компот из вишни впрок...

В тот день на бережку собралась замечательная компания, мамочки с детками, собрались, не сговариваясь, понатащили всяких вкусностей, дети играли, мамочки болтали...
Засиделись, не заметили как время пролетело...
Линино расписание трещало по швам...
Спохватившись, Лина, сгребла в охапку детей, мотивировав их "спокойкой" и маминым чтением...
Кое-как успели помыться и облачиться в пижамки к "спокойке"...
"Уф" - успели. Лето-летом, а полноценный сон по расписанию... 
После "спокойки" - мамины сказки, как обычно... Читала Лина, обычно, по часу - полтора, в зависимости от того, как быстро засыпали дети...
Но не в этот раз. Лина перечитала уже всё запланированное и сверх того...
Спела песню, потом ещё раз...
Сна у детей - ни в одном глазу.
Дети, полноценно нагулявшиеся, уже должны были сопеть и слюнки пускать во сне, а они, что называется на головах стояли, похихикивая и задирая друг дружку.
Лина рассердилась и ушла на кухню.

- Мама, почитай,- терзая Линино материнское сердце, пускала слезу дочь, взывая к её совести, - так человек с человеком не обращается, а тем более людь со своими дитЯми, - старалась надавить на жалость...

Лина держала паузу, сохраняла лицо, чтобы не  распустить детей, и не идти у них на поводу...
- Мааама, - сонно, и уже почти неразборчиво, басовито подхватил дочино причитание сынок.

Лина, не выдержав, пришла и строго сказала: "Как вам не стыдно, дети, так себя вести? Я вам русским языком объясняю, что пора спать"...
И так далее...
Сынок уже спал, и ничего не слышал про русский язык.
Доча примолкла.
Лина поцеловав их в макушки, поправив одеяла, ушла на кухню...

- Мааама, ну мааама, - услышала Лина некоторое время спустя.
- Ну что ещё, доча? - Лина была раздосадованна, но подошла - мало ли что...
- Мама, - совершенно спокойно, без всяких намёков на свою обездоленность, промолвила доча,
- скажи, - вот язык у нас - русский, а зубы  у нас какие?...   - Высунув язык, а потом поклацав зубами, видимо, для наглядности.

Лина не нашлась что ответить.
- Доча, завтра поговорим, спи, - тем более, глаза у дочи слипались...

Ушла на кухню, стала озадаченно обдумывать по поводу русского языка, зубов, ушей, глаз, шеи,  ног, ногтей и прочих частей и членов...
Позвонила подружке, поделилась, подружка хохотала до слёз...

Наутро, уже вся округа, потешаясь, выясняла друг у дружки по поводу всевозможных членов...
Кто-то даже заподозрил в себе разнообразность по каждому волоску...

И других вопросов просто не стояло...

Хорошее было лето, будто с вечностью соприкоснулись.