Силоамский сад

Снова в заросли парка с тобой забреду,
Где серебряный сумрак цветами дробится,
И пригрезится: мы в Силоамском саду,
Притаившем пещеру, что стала гробницей.

Видишь? Светится! Видишь? Приблизились к ней
Меж венками из мирт, сквозь смоковниц убранство
В одеянии белом, бесплотней теней
Неземные посланцы Безмолвного Братства.

Стража копья в них мечет! Вздымает мечи!
Но они невредимо стоят возле входа,
А затем растворяются дымом в ночи…
И спускается Ангел из бездн небосвода!

На виду у трепещущих стражников Он –
Прочь печать и к пещере приваленный камень!
И Распятый встает от кровавых пелен
И наружу идет, помавая руками!

И меняется вдруг Его смертная плоть,
Обретая бессмертную форму, и тая,
Исчезает из зренья земного Господь,
Только вспышка блеснет вдалеке золотая…

А с зарею Мария направится в сад,
Над пустою могилой застынет, бледнея, –
И Виновник печали вернется назад,
И чудесный Садовник предстанет пред нею!

И весь сад Силоамский с капеллою птиц
Запоет в ликовании песнь Воскресенья!
…Вдруг опомнюсь. Опять я меж жестких границ
Мира, века и в круге мирской карусели.

Но таинственно вспыхнет под солнцем листва,
Но вскипят над соцветьями птиц перезвоны
Подтвержденьем такого в столетьях родства,
Что почувствую Бога душой озаренной!

Лишь взгляну на цветок, как изваянный весь,
В серебристом рисунке, в отделке крылатой, –
И не надо уже ни чудес, ни словес,
Ни пяти доказательств Фомы Аквината.