Поездка в Летописи природы

– Я в глазах твоих утону, можно?
Светлана оглянулась, рядом стоял Макс, заложив руки за спину, и глаза его были не синие, а зелёные с солнечным сиянием.
– Вы? Странно. А я вас и не заметила. Как вы тихо подошли, не слышно.
А он продолжил
– Ведь тонуть в глазах твоих счастье.
– Асадов. Вы любите Асадова?
– Прекрасный поэт.
– Мне тоже нравится. – Улыбнулась Светлана.
И каким образом вы оказались рядом? Следили?
– Нет, что вы, случайно.
А собственно, куда может пойти человек, который впервые в незнакомом городе и нет с ним никого из знакомых? Конечно же, на набережную.
Красиво?
Вечерний закат озарит сейчас всё побережье. Но на восходе море ещё красивее.

– Я тоже так подумала, но восход буду смотреть, как вновь здесь окажусь. Но это не скоро.
– А отчего же?
– Много причин.
– Назовите хоть одну.
– Хм. Первая, мне надо прибыть на место, меня ждут. Второе, здесь могу оказаться, если приеду в гости к Наташе, но это вряд ли.
– А отчего же в гости не приехать?
– Не обожает Наташа гостей родственников. У неё своя жизнь.
При этих словах у Макса стали глаза вновь льдинками, что Светлане стало не уютно. И она произнесла.
– Извините мне пора. Поезд ждать меня не станет. – Повернулась, и пошла.
– Да, верно, не станет.
И он тоже пошёл следом за ней. – Если вы не против,  вас провожу.
– Против.
– Я обещал Юрию, проследить, чтобы с вами всё благополучно было.
– Юре или Наташке?
– Юре, с Натальей Максимовной я разговариваю лишь при Юре. Извините за назойливость, если я вам не приятен, буду в стороне идти.
– Мне такси надо найти, извините. – И она убыстрила свой шаг.
– Для чего искать такси? За набережной на стоянке стоит моя машина.
– Вы на машине? А откуда вы знали, куда я пойду?
– Просчитал. Я хороший математик.
– Аааа. И каким уравнением?

– С неизвестным. А машину дал Юра, не моя машина. Не волнуйтесь.
Не прилично как-то, вы пойдёте пешком, а следом на машине.
– Я не просила вас.
– Юра просил. Вы его любите?
– Кого? – С удивлением спросила Светлана. – Юру?
– Да. Любите. Я вижу.
– Не так, как вы думаете. Он друг детства. На много старше меня, всегда обращался со мной, как с малышкой, оберегал, защищал. А потом и во все стал родственником.
– Но это не мешает вам любить его. Вы его любите. – Утвердил он.
– Люблю, но как старшего брата. У меня нет брата, так он стал мне братом. И что вы пристали? И подите про…
Она оглянулась, он исчез. – Ну и ладно, действительно чего это? И оно мне надо? Нет, вот на вокзал мне надо. Где же здесь стоянка такси? Спросить не у кого, отчего-то пусто вокруг.

Вышла с набережной и уже пошла по улице, и перед ней остановилась машина, открылась дверца и она увидела Макса.
– Садитесь, отвезу вас на вокзал. Мне действительно перед другом отчитаться придётся. А, как ему в глаза буду смотреть, если я не буду знать, как вы доберётесь до вокзала? И не опоздаете ли на поезд? Садитесь, садитесь, уже темнеет и ваш поезд уже скоро. –
Видя колебания Светланы, вновь продолжил. И уже строго. –
Садитесь, кому говорю?
Старших слушаться надо. Мне ваш брат поручил вас.
Вы сами сказали, что он вам брат.
Что волноваться? Вы боитесь меня?
Боитесь?
А вот этой неизвестности нет? – Он развёл рукам вокруг себя. –
Вот всего, неизвестного в чужом городе? Такси не боитесь?
Между прочем, там опаснее, чем со мной.

– Ваш взгляд многое говорит, он такой холодный.
Макс улыбнулся, отвернул лицо, тихо засмеялся. И произнёс.
– Мой взгляд к вам никакого отношения не имеет.
И повернулся к ней уже с теплым улыбающимся взглядом, где лучилось человеческое тепло, как и братская любовь, и сочувствие. И в тоже время отеческая.
«Девочка попала в затруднительное положение надо помочь». Прочла в его глазах Светлана и извиняющее улыбнулась и прошептала.
– Хорошо, я поеду с вами. – Села в машину.
– Вот это другое дело. – Тронулся с места, на ходу защёлкнулись замки у дверцы. Но увидев испуганный взгляд Светланы, пояснил. –

Не волнуйтесь, машина импортная, так устроена, Юра не стал переделывать, хотя мне тоже это не нравится. На многое намекает. – Улыбнулся он.
До вокзала ехали не долго, вышел из машины, помог ей выбраться из машины. И держал её за руку, не отпускал. Его горячая ладонь моментально пронизала её мощным импульсом энергии. И словно обожгло Светлану. По руке сразу достало сердце. И оттуда вихрем понеслась в разные стороны по всему телу, что Светлана чуть вскрикнула, но он крепко держал её за руку, не отпустил, лишь тихо произнёс.
– Извините, всё так наэлектризовалось вокруг. Всё пройдёт. В какой стороне вы забронировали камеру хранения?
Светлана представила, как она выходила с перрона и показала рукой.
– Так если с перрона подниматься, то справа.
– Ясно. До отправки поезда ещё сорок минут. Может, посидим в кафе? Багаж заберём, перед отправкой. Вы не против?
– Если вы почитаете мне Асадова, то да.
– Вы любите стихи?
– Обожаю.
– Значит, не зря вас Юрий величал восторженной романтичной фантазёркой из его грёз. Возвышенной душой с особым духом. За две минуты он мне успел поведать многое.
– Юра сам выдумщик.
– Это не мешает ему вас любить.
– Да бросьте чушь городить, он Наташку любит, до самозабвения, до самобичевания.

– Есть у него это, но это от того, что не сможет быть с вами. Он ищет вашу чувственность, ваши черты в Наталье Максимовне, порой что-то находит.
– Чего?! Вы-то откуда знаете? Да и с чего вы взяли?
– Увидел. Видел, как он смотрел на вас.
– Глупости, вам показалось. Это от неожиданности. И потом мы друг друга с детства знаем. Как сестру он любит, и не выдумывайте, ну может, как дочь ещё. Есть у него это. Не хотите читать стихи так и не надо, зачем разные отговорки городить? – Сопровождаемая им до свободного столика в кафе, произнесла Светлана.
– Вы себя-то слышите? Как дочь! А стихи я вам почитаю. Два кофе, пожалуйста, черный и со сливками. –
Сделал заказ официантке, тут же подошедшей к ним. –
Вы же со сливками любите? – Спросил он Светлану.
Та с удивлением кивнула головой. – И пирожное корзиночку, добавил он. – И без паузы продолжил. –

Я в глазах твоих утону. Можно? Ведь в твоих глазах утонуть – счастье. Подойду и скажу: «Здравствуй!» Я люблю тебя очень, это сложно! Нет, не сложно, а трудно, очень трудно любить, веришь? Вот сейчас ты уедешь, а напишешь? Позвонить мне позволишь? Вот сейчас ты уезжаешь, а мне без тебя плохо! Я хочу быть с тобой, слышишь???
Светлана смотрела на него, чуть открыв рот, думая, это что такое? Это же не Асадов. Нет, это Асадов, но пошло как-то, что-то другое. Отсебятина, что ли какая-то. Он, что с ума сошёл? И словно прочёл ей мысли, продолжил.
– Да сошёл, как увидел тебя взглядом, пронизали меня твои глазки. Я хочу быть с тобой, ни минуту, не месяц, а долго. Очень, очень долго, может жизнь может две, но всегда с тобою вместе. Хочешь?
Стоп!
Молчи, я боюсь твоего ответа в это мгновение, лишь смотри мне в глаза, молча. Но в глазах твоих удивление. Умоляю тебя не казни меня взглядом. Ты подумай над этим ладно? Если вдруг ты ответишь мне да, будем счастливы мы всегда. А пока молчи и помни, я любить тебя буду, можно?
Если скажешь нельзя, всё равно буду. Буду издали любить, буду, и всегда приду тебе на помощь, если будет тебе трудно. Ты зови меня, а не Юру.

Он замолчал и взял её за руку. В это время объявили посадку на поезд. Не осознавая всего сказанного, Светлана ясно услышала то спасительное объявление на посадку её поезда. И она встала.
– Багаж, ещё багаж надо забрать. – Произнесла она.
– Успеем, не волнуйся. Тихо произнёс он, положил деньги на столик, взял её за руку и повёл за собой. Получив багаж, молча, шли на перрон, молча, вошёл с ней в вагон, уложил, поставил багаж, сел, напротив на сиденье и смотрел на неё, смотрел, пока не услышал объявление об отправление.
Проводница шла по коридору, прося провожающих покинуть вагон. Он держал её за руку, поезд тронулся.
– Поезд тронулся, идите. Что же вы? Ведь скорость набирается.
–Я запомню тебя такой, и любить буду вечно, подумай.
Поцеловал её руку и вышел из купе, и она лишь увидела его в окно на удаляющем перроне, что-то кричал ей. И протягивая руку. Она пожала плечами и улыбнулась.

– Фух! – Произнесла она и села на место.
– Любит он тебя. – Услышала она от старичка, сидевшего, напротив.
– Да, ладно вам. – Засмеялась она. –
Мы знакомы всего ничего, полдня и того нет.
– Иногда и минуты хватает, чтобы влюбится раз и навсегда. И понять это.
– Да он и телефона моего не спросил. И хорошо.
– Об этом он и кричал, но у вас сложится всё, не сразу, но сложится. Он найдёт тебя. А сейчас давай-ка девонька спать ляжем. Время то, уже новый день начинается.

Сон был не спокойным. Снился Макс, его зелёные глаза и искрящая улыбка. Вдруг его глаза становились синими и ледяными, словно лёд синий, синий. Отворачивался и уходил, но вдруг вернулся и сказал, протягивая ей свои руки.
Ты судьба моя, ты душа моя. Я найду тебя, знай, любить тебя буду вечно.
И вдруг отчего-то он стал хохотать, не понятно. Размахивал каким-то листочком и хохотал. Поднял руку вверх и хохотал.
Снилось море, она летит над ним. И как стояла она на остатках крепостной стены, над бойницами. Показался парусник, с алыми парусами, и вместо Грея увидела Макса. Он махал ей рукой, что-то кричал, а что не разобрать.

Светлана проснулась.  «Что за чушь мне снилась? Подумала она и лежала, думала, почему и для чего он ей приснился? Да ещё на паруснике? И вновь засыпая, услышала в мыслях «покахонтас». Голос Юры. Очнулась от сна, подумала, и не заметила, что произнесла вслух.
– Причём здесь покахонтас? Что это?
– Маленькая баловница. – Ответил ей сосед по купе, старичок.
– Ой, извините, я вас разбудила?
– Нет, я сам проснулся. Мне хватает и двух часов поспать. Мой организм натренирован. А вас, наверное, в детстве так называли? Вот вам и приснилось. Подсознание порою многое во сне выдаёт. Не осознают люди и не знают, как всё это применить.
– Да. Юра, наш сосед. Жили в одной квартире. Потом стал женихом двоюродной сестры, как она приехала учиться и поселилась у нас. – Удивлённо ответила она. – Теперь уж давно её муж. А почему баловница?
– С индейского так переводится.
– Аааа, так вот почему Юра, когда в детстве моём, в очередной раз, снимая меня с дерева или забора, всегда говорил.
«Вот покахонтас-то, настоящая покахонтас».
А у нас был мультик такой. Юра и подарил. Интересно, как всё сходится.

С разными пересадками добралась до Виданово, здесь её уже ждали. Не молодой, но и не старый, и даже, уж очень разговорчивый мужчина, улыбаясь, представился.
– Никита Сергеевич. А вас, как звать величать?
– Светлана.
– А по батюшке? Вы хоть и моложе, но всё же, негоже называть будущее своё начальство просто по имени. Так, как вас по батюшке величать?
– Николаевна, Светлана Николаевна.
– Добре. Николаевна.
– Но лучше Светлана.
– Меня попросили вас встретить. Дак и самому-то интересно стало. Кто же это может к нам, в наши дебри поехать? Аж из самой столицы. Неужели вы впрямь из столицы?  Взяв её вещи, понёс в багажник джипа, затем открыл дверцу и пригласил её в машину.
– Нет, я училась там, а жила возле неё. Но сейчас это всё почти столица. Ответила она, садясь в машину.

– Поехали, прокачу вас с ветерком. Сейчас через полчаса будем на месте. Жить будете у моих родителей. Определили тебя к нам. Может и к зиме получится отремонтировать вам комнату. Тогда вселитесь в своё жильё. Но не советовал бы я вам, торопится, живите там, мои старики хорошие люди.
У них хорошо, разве только внуки будут беспокоить. У нас большая семья. Все живём в посёлке, нас четверо братьев. Все на земле живём и трудимся. Один только у нас летает. Летает и далеко, и высоко.
– В каком смысле?
– Вот летун он у нас. – Смеялся Никита Сергеевич.
И посмотрел в удивленные глаза Светланы, продолжил. –
Летчик он у нас, не захотел жить на земле, говорит небо ближе ему. Вот и летает выше облаков.
– Аааа, и далеко он у вас?
– Дислокацию его даже не знаем. Приезжает редко, занят постоянно, звонит нам изредка, а в основном родителям, успокаивает, говорит, мол, всё в порядке. А где, в каком месте обитает неизвестно.
Не замолкая, рассказывал обо всём сразу, его смеющие, как бы зеленоватые, или всё же серые глаза напоминали чем-то глаза Макса.
«Странно подумала она. Хотя мало ли подобных глаз, и похожих совершенно не знакомых людей в мире». А он продолжал.
– Вот сейчас приедем, вы уж не удивляйтесь, встречать вас будет весь посёлок. Старший брат, он у нас вроде за директора, младший его заместитель. Башковитый, тоже ваш институт заканчивал. Ну и я при них. Сплотились, народ возле себя сплотили, вот и выживаем, теперь вроде в гору пошли. Вот и вы своими знаниями поможете.
– Ой, и не знаю, что-то страшно мне стало. Практики никакой, только теория, да так, кое-когда выездная практика была. Вот теперь еду и трясусь.
– Не боись, Николаевна, все вместе мы пробьёмся. Ведь не зря же вас прислал Митюшкин профессор. Митька, это брат мой Дмитрий Сергеевич, что институт ваш заканчивал. Он говорил, что профессор абы кого не пришлёт. Так, что вы – наша помощь.
– Помощь. – Засмеялась Светлана, помощь. –
Ну, раз вы сплочённые то всё будет прекрасно.
«Летописи природы», прочитала на въезде в посёлок. Въехали в посёлок. По улице шёл народ. Приветствовали.
– Вот, смотри Николаевна, все тебя идут встречать. Ничего, что я на ты перешёл?
– Всё нормально, так и надо.
– Добре. Вот уже и толпа собирается возле дома моего отца.
– Зачем?
– Всем интересно, на столичную гостью посмотреть.

Прошло какое-то время, Светлана устроилась. Жильё ей понравилось, отдельная комната, окно-дверь открывалось в сад. Можно в сад выйти прямо из комнаты. Особенно понравились ей хозяева, и часто прибегающие к ним их внуки и внучки разных возрастов. Милые приветливые, разговорчивые. Угощали её постоянно.
– Если я буду кушать всё, что вы мне предлагаете.  – Смеялась она. – Я в дверь не смогу проходить. А, как я буду передвигаться по заповеднику, всех животных распугаю.
– И, милая тебе это не грозит. – Улыбалась бабушка Вера, её взгляд чем-то напоминал взгляд Макса.

«Дааа! И, что это у меня? Мне, что везде будут, его глаза мерещится? И почему я ищу сходство со всеми? Вот ведь чушь, какая».
И началась её трудовая жизнь в «Летописях природы».  Закипела бурная жизнь в посёлке и Светлане очень понравилась эта полная жизнь забот и хлопот.
Появилось много знакомств. Подругами стали всё женское население. И молодые, и пожилые. И главное всем хотелось её угощать.
И обижать ей никого не хотелось отказом. Девочки подростки просили рассказать о столичной моде. Рассказывали ей о местных парнях и кто и как на неё смотрит. Рассказали, что у хозяев её есть ещё один сын. Разочаровывать их не стала, о том, что знает.
Пусть рассказывают, думала она.
И как в него влюблена их соседка Галя, чернобровая красавица, её сватают, а она ни за кого не идёт, всё его ждёт. Но он ей и не пишет, и не звонит, и на звонки не отвечает, когда она ему звонит. Ох, злится она. А зачем?
 Продолжение следует...
Таисия-Лиция.