Цена искупления

(Поэма)         
               
                «…ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного,
                дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную.
                Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир,
                но чтобы мир спасен был чрез Него». 
               
                Ин. 3: 16–17
   

Вступление

Людских грехов пред Богом Искупитель,
Преодолевший смерть, что в нас вошла,
На Землю, к людям приходил Спаситель,
Врачующий и души, и тела…

Он, путь, пройдя до самого итога,
Безгрешен был, и призывал, любя:
«Умом и сердцем возлюбите Бога.
И ближнего любите как себя».

Эгоистичность – вид греховной клети,
А во грехе нет жизни никому.
Христос даёт духовное бессмертье
В Церковном причащении Ему.

Но Свет Его был нелицеприятен
Для мира тьмы, в котором мы сейчас.
Как человек – Он испытал Распятье,
Идя на эту жертву ради нас.

Случилось это в древней Палестине,
Где ждал Мессию избранный народ.
«Осанна!» и «Распни!» в себе вместил он.
И своего теперь мессию ждёт.

Так накануне Иудейской Пасхи
Христос был арестован как злодей.
Гонители открыто, без опаски,
Спешили с Ним расправиться скорей.



Глава 1. На суде синедриона

И Он предстал на суд синедриона:
Под клевету, на муки и позор…
Лишь оставалось вынести «законно»
Заранее решённый приговор.

Клеветники старались. Но напрасно,
Себя Он не пытался оправдать.
И это злило судей, было ясно,
Что им вины Его не доказать.

Первосвященник ищущий предлога,
Спросил Его в открытую тогда:
«Так Ты – Мессия? Сын Живого Бога?»
И Иисус ему ответил: «Да».

Первосвященник, выражая «чувства»
Рвал на груди одежды и кричал:
«Вы слышали? Какое богохульство!
Он сам же это только, что признал!»

И многие вскричали торопливо:
«Достоин смерти! На-ка, получай!»

И, завязав глаза Ему, трусливо,
В лицо плевали смело и ретиво.
И били с приговоркою глумливой:
«Ну, кто тебя ударил? Угадай!..»

Отцы народа в общем шуме-гаме
Озлобленность и не пытались скрыть.
Однако, пасха уж не за горами.
С того и с казнью нужно поспешить!

Евреи ограничены правами –
Им смертный приговор не утвердить…
И если Рим захочет разрешить – 
Отдать на побиение камнями
Или иначе как-нибудь казнить.

Хотелось бы не так синедриону.
Совет «мудрейших» верно рассчитал –
Должна быть казнь по римскому закону,
Так, чтоб народ потом не возроптал.

Так выгодней! («Удачная» идея!)
Побить камнями? Нужно что-то сверх!
            Распятье на кресте.
(Для иудея – была та казнь
                позорнейшей из всех).



Глава 2.  На суде Пилата

Настало утро. Надо всё устроить.
Старейшины ждать больше не могли.
Послали слуг, стремясь, народ настроить,
И к римскому наместнику пошли.
Христа они с собою повели.

Наместником в то время в Иудее
Был Понтий по прозванию Пилат.
Он никогда не жаловал евреев,
Синедрион, а также – фарисеев,
И досадить им был бы даже рад.
(Их неприязнь была ещё сильнее,
В надежде, что когда-то отомстят).

Придя, просили, чтоб он вышел лично,
А в дом они не стали заходить.
Он римлянин, а стало быть – язычник.
И в дом войти – себя же осквернить.

Пилат – предусмотрительный правитель,
Всегда о многом был осведомлён.
Об Иисусе был наслышан он;
Был также в курсе и ночных событий,
И той игры, что вёл синедрион.

Когда ж он вышел к ним,
Они, желая,
быстрее дело мести завершить,
Сказали, что он должен осудить
Преступника и зло искоренить.
Они его вчера приговорили,
А он, наместник, должен подтвердить.

Но, власть свою над ними ощущая,
И, как-то им, желая насолить,
Он вопрошал, ответить вынуждая:
«С чего вдруг должен я
                его казнить?»

Чтоб не ронять себя пред игемоном
Уклончиво ответили они:
«Не будь он виноват перед Законом –
к тебе бы мы его не привели».

Кичливость их
                Пилата рассмешила:
«Ну, коли так – зачем тогда вам я?
Тогда судите сами как хотите.
Забота это ваша – не моя».

 – Но мы не можем, не имеем права
Без твоего согласия казнить.
Назвался он – Царём (желая славы),
И запрещал дань кесарю платить!

Пилат решает соблюсти формальность.
Он Иисусу задает вопрос:
«Так, Ты, что – царь? (нелепая реальность!)»
«Ты говоришь.» – ответствовал Христос.

Ну, вот ещё! Час от часу не легче.
Он даже не стремится отрицать!
Какой судья, такие слыша речи,
Сумеет тяжесть обвинений снять?..

Однако прокуратор тут же,
                вместо,
чтоб так вот сразу взять и осудить,
Вдруг приглашает Иисуса жестом
В преторию войти – поговорить.


***
– Ну вот, теперь никто нам не мешает.
Так царь ли ты? И в смысле-то, в каком?
Христос ответил: «Сам ли вопрошаешь
Иль от других услышал ты о том?»

Пилат на это начал раздражаться:
«По-твоему, я разве Иудей?
Я вынужден всем этим заниматься
по милости тех самых вот людей,
что ждут сейчас решения снаружи.
Не мне, а им ты стал сегодня нужен.
Что сделал ты? Ну, отвечай скорей».

На что Пилату Иисус ответил:
«Не в этом мире Царствие Моё,
Иначе б иудеи не посмели
Осуществить желание своё».

Пилат, чуть улыбнувшись, согласился:
«Ну, стало быть, ты – Царь! Ну, так и быть».
Христос продолжил: «Я на то родился
И в мир пришёл, чтоб Истину открыть.
И всякий, кто Моим словам внимает –
Хранит в себе связующую нить».

Пилату как-то безразлично стало,
Хотя и не бездумно жизнь прожил.
«В чём Истина?» – Пилат спросил устало.
Где Истина? Весь мир погряз во лжи…
Он знаком повелел Христу: Выходим.
(там заждались «святейшие» мужи).

Он, выйдя, обратился к иудеям:
«Итак, почтеннейшие, я скажу,
что, допросив его по сути дела,
В нём никакой вины не нахожу».

«Да как же так! – вскричали иудеи. –
По всей стране он возмущал народ.
Он, как известно, начал с Галилеи,
Теперь и здесь волненье создаёт.
Вершит он Вельзевулову работу –
Разрушить Храм и веру был готов,
И «чудеса» свои творил в субботу,
Чем поругал религию отцов».

Пилат, помедлив в поисках решенья,
Надменно Иисуса вопрошал:
«Что скажешь ты на эти обвиненья?»

Христос же ничего не отвечал.

– Вы говорите, Он из Галилеи?
Тогда вопрос, по существу, закрыт.
Как раз и Ирод[6] тут, уже неделю.
Вот пусть он и судьбу его решит.

Он сделал знак, что кончены дебаты.
(Подальше бы от всех от этих мук).
И Римлянин ушёл в свои палаты,
Довольный тем, что скинул дело с рук.

Синедрион и присные смолчали.
Посовещались кратко меж собой
И к Ироду сердито зашагали,
Взяв связанного Пленника с собой.


Глава 3. На суде Ирода

Отец царька, что правил в Галилеи,
Когда-то много злого совершил.
Но более всего, всего страшнее
Как он, боясь за трон свой, сатанея,
Младенцев в Вифлееме истребил.

В тот год пришли волхвы,
по их признанью –
Царь Иудейский только что рождён
Согласно знаку предзнаменованья! –
К Нему они явились на поклон.
(Израильских пророков предсказанья
Лишь подтверждали, что Мессия – Он).

Встревожась, Ирод попросил пришедших:
Найдя Младенца, тут же сообщить.
А Ирод сразу поспешит, конечно,
Младенца «должным образом почтить».

Но мудрецы, ведомые Звездою,
Воздав Младенцу почесть и дары,
Узнав, что Ирод затевает злое,
Не подчинились, будучи добры.

Они тайком в свою страну уходят.
Царь был разгневан! Как же поступить?
Тогда детей, кто возрастом подходит,
Он приказал в том городе убить.

Он правил долго. Даже созидая.
Но жажда власти вроде западни:
Предательство вокруг подозревая,
Он не щадил ни слуг, и ни родни.
И умер страшно – смрадно загнивая,
За гнусные деяния свои…

Немало сделал он для Государства.
Удерживая то, что создавал.
И, прежде чем на Божий Суд предстал,
Меж сыновьями поделил он царство,
Но император их судьбу решал.

Правители – (свободные отчасти) –
Могли всё в одночасье потерять.
Так Ирод-младший, находясь у власти,
Во всём старался Риму угождать.

Он был всегда лоялен и послушен,
Но недоволен титулом своим.
Безнравственен в поступках, малодушен.
Сожительница управляла им.

Когда-то обличённая Пророком,
Желая во грехе и дальше жить,
И будучи коварной и жестокой,
Нашла возможность, чтобы отомстить.

Она уговорила дочку тайно.
Та угодила отчиму и он
Невольно уступил «её» желанью…
Так, по его прямому приказанью
Был Иоанн-Креститель умерщвлён.

Они посмели умертвить Пророка.
И расплатились за грехи сполна…
Не тотчас, нет…
По истеченье срока –
Покаяться возможность всем дана.

Царь Ирод со своей Иродиадой
Гонениям подверглись, а потом
Погибли в нищете в краю чужом.
То было им за их дела «наградой».

Вернёмся к сыну Ирода.
Настала
пора ему решать, кто виноват.

Об Иисусе слышал он немало
И потому увидеть был бы рад
Какое-нибудь чудо, для начала.
Ужели, правда то, что говорят?

А тут ему судейство предложили!
Он был польщён и объяснений ждал.
Но связанный, безропотный «Мессия»
На речи обвинителей молчал.
Да и чудес, хотя и попросили,
Упрямо показать не пожелал.

Вначале Ирод вознегодовал.
Ну а потом решил, что «Чудотворец»
Дар речи с перепугу потерял.
И стоит ли серьёзно относиться
К тому, что он когда-то там сказал!

Да Он достоин только осмеянья!
И Ирод едко пошутил о Нём,
А присные удвоили старанья –
Поиздевались вволю над Христом.

И Ирод отослал Его,
но прежде,
(чтоб улыбнуться, вспоминая впредь!)
Лоснящуюся белую одежду
Велел, смеясь, на Узника надеть.

Одежда та – для избранных, богатых.
Все полководцы «щеголяли» в ней.
Так одевались в Риме кандидаты,
Которые искали должностей.

Пилат и Ирод прежде враждовали,
Но этот случай их объединил.
И с той поры они друзьями стали,
И каждый пользу в этом находил.


Глава 4. Снова на суде Пилата

И вновь Христос препровождён к Пилату.
Вновь на судейском кресле игемон.
И снова перед ним синедрион,
И Человек, что ими осуждён,
И полный двор пришедшего народу.

Народ собрался, чтоб просить свободу
Преступнику, что должен быть казнён,
Но ради Пасхи может быть прощён.
Так повелось и шло так год из года.

В то время в заключенье был Варавва –
Убийца, подстрекавший к мятежу.

Пилат решил «Использую их право
И очевидный выбор предложу…».

Надеясь повлиять на ход событий,
Как можно равнодушнее спросил:
«Варавву или же Христа хотите,
Чтоб ради Пасхи я вам отпустил?»

Пока Пилат разглядывал собранье,
К сидящему ему, со стороны,
Приблизился слуга. Привлёк вниманье
И передал записку от жены.

Его в письме супруга умоляла
Не сделать с Обвинённым ничего.
Ведь Он – Святой! Она во сне узнала!
Во сне она страдала за Него…

Он тем и жил, что помогал несчастным.
Народ в таких нуждался искони.
Но «мнение» старейшин было властным –
Толпу уже настроили они.

Толпа взревела: «Отпусти Варавву».
 – «А как быть со Христом?»  – «Его распни!»

 – «Какое зло он сделал?»  Но ответом
Отозвалось свирепое: «Распни!»
Наместнику подумалось на это:
«Похоже, ненавистники одни».

Чужая воля как верёвка вяжет.
И всё же он! поставлен здесь решать!
И этот сброд ничтожный не укажет
Кого ему казнить, кого прощать!

И с тем он встал и заявил народу:
«Молчите. Будет так, как я скажу.
Что ж, наказать Его я накажу
И отпущу, как должно, на свободу».

Немедля, тут же отпустил Варавву
И подал знак Исуса увести
И бить плетьми.
Солдатам на забаву.
Однако с тем, чтоб жизнь Его спасти.


***
Подвергнуть бичеванию…
Считалось
такое наказанье – для рабов.
Был приговор достаточно суров –
Сломить и обезличить полагалось.
Среди солдат хватало мастеров.
Им эта роль в обязанность вменялась:
Наказывать любых бунтовщиков.

И не жалеть ни близких, ни врагов.
Солдат к убийству должен быть готов.
А кровожадность только поощрялась.

Преторианцы время не теряли.
Вот и бичи в руках у палачей.
Бичи те непременно состояли
Из нескольких веревок иль ремней,
И на концах – чтоб было побольней –
В них палочки железные ввивали.

Терзали тело, в клочья кожу рвали
Такие наконечники бичей.
Случалось так, что даже умирали,
Не вынесшие долго пытки сей…

…Пошёл отсчёт. Удар и брызги крови.
Взялись за дело рьяно палачи.
Хоть умирай от боли, хоть кричи!
Да только это их не остановит.

Но Он молчал – ни выкрика, ни стона.
Они ж, от вида крови опьянев,
Входили в раж, кричали возбуждённо,
И, наслаждаясь, били, озверев…

Потом Его одели в багряницу,
Главу терновым увенчав венцом.
И стали на колени становиться –
Как пред царём, – спеша повеселиться.
И били палкой, исплевав лицо.

Однако появление Пилата
Остановило игры палачей.
Перестарались чересчур солдаты
В звериной ненасытности своей…

Христос был окровавлен, внешне сломлен.
Ну а душа – по-прежнему чиста…
И сам Пилат, видавший виды воин,
Вдруг содрогнулся, глядя на Христа:
«Ужель и этого им будет мало?..
Его увидев, сжалится народ».

Христа выводят. Он за Ним идёт.
«Вот, Человек» – воскликнул он устало.
И твёрдо стал перед синедрионом:
«По-прежнему, одно я вам твержу –
По римским, существующим законам
В Нём никакой вины не нахожу!»

– На нём вины с избытком! Слишком много!
От глупости и гордости своей
Себя он называет Сыном Бога!
Он, якобы, Мессия – Царь царей!
Он так и заявил синедриону.
Ты должен осудить его на смерть.
Он богохульник. Значит, по Закону
За это он обязан умереть!
Другим чтоб было неповадно впредь!

Наместник возвышался над толпою…
«В словах
                причина этой суеты!..
Я уловил какие-то черты…»

Он приглашает Пленника с собою
И задаёт вопрос: «Откуда ты?»

Пилат боялся, и услышать это,
И ждал тех самых необычных слов.
Ведь был же Римский Пантеон богов.

Но Иисус не дал ему ответа.

Молчание Пилата удивляло –
Ведь ясным представляется итог!
Теперь узнать во чтобы то ни стало –
Кто перед ним. Кто – человек иль бог?
(У римлян в мифологии бывало,
Что боги, приняв облики людей,
Ходили по земле и, умирая,
Вновь воскресали силою своей).

– Ты не желаешь говорить со мною?
Ты, что не удосужился понять?
Я властен отпустить тебя на волю
И я имею власть тебя распять.

На это он немедленно услышал:
«Ты думаешь, что властен надо Мной.
но если б власть тебе не дали свыше –
Ты не имел бы власти никакой.
Ещё ты отличаешь тьму от света,
Но неизбежен частный суд для всех.
Другие запланировали это –
На них лежит гораздо больший грех».

Пилат тотчас почувствовал смятенье.
То речь была Владыки, не раба!
Последние развеялись сомненья
И всё зависит от его решенья –
Теперь его решается судьба.

И вышел вновь Пилат к синедриону,
Пытался Иисуса отстоять:
«Уже наказан Он! А по закону
Нельзя два раза казни подвергать».

Но уяснив, что Римлянин не хочет
Христа казнить, и чтобы повлиять –
Нашли и способ: действенный и точный –
На что Пилату нечего сказать…

 – Враг императору, кто заявляет,
Что царь он, проповедуя вокруг.
При этом – кто смутьяна покрывает, –
Тот, значит, императору не друг.

Ну этого ещё и не хватало!
Вот ловкость изощрённого ума!
Вдруг донесут. (А это означало –
Конец карьеры. Ссылка иль тюрьма.)

Сказать же к слову: так оно и стало.
Отозван через пару лет домой:
Донос от иудеев… и опала.
И в ссылке он, намучившись немало,
Покончил от отчаянья с собой.

Для каждого в свой час – своя расплата.
А совесть хоть глуши, хоть не глуши –
Всё то, что нами сделано когда-то –
Бесследно не проходит для души.

«Ну вот ваш, царь!» – сказал Пилат евреям.
Но, словно, обезумели они.
Как от насмешки в тот момент, зверея:
«Он нам – не царь. Распни его, распни!»

«Распять царя?» – спросил их прокуратор.
Толпа кричала, злобою горя:
«Законный наш властитель – император!
Другого и не надо нам царя».

Слукавили тем самым иудеи –
Они Мессию продолжали ждать!
С условием: такого, что сумеет
Земные их надежды оправдать –
Освободить страну от ига римлян
И власть над миром иудеям дать!

…А дух толпы – мятежней и наглее.
Того гляди – сорвутся. Разорвут.
Не думая, устроят новый бунт.
И постоят в сторонке фарисеи.
Ни должность, ни охрана не спасут.

Но осудить невинного – безумство!
Он не хотел, но не хватило сил.
В отчаянье и с самым горьким чувством,
Он сделал знак молчать и объявил:
«Ну воля ваша… Ладно, уступаю…
Я сделал всё, что мог, ну а сейчас –
Смотрите же – я руки умываю
И кровь Его лежит теперь на вас!»

Толпа, объединённая в ответе,
С готовностью откликнулась тотчас:
«Пусть будет кровь его на наших детях,
И пусть всегда останется на нас!»

Ещё вчера воздали честь и славу.
А нынче… Впрочем, всё к тому и шло.
Пилат стоял пред ними величаво,
Но болью сжало сердце. Тяжело…
Он отдал Человека на расправу,
И видел торжествующее зло…

Никто ведь не явился на подмогу.
Поруганный мессия не в чести!
На плечи крест Ему. Теперь неси!
Процессия отправилась в дорогу –
Казнить Того, Кто их пришёл спасти.


Глава 5  Путь на Голгофу

Он еле шёл, уже с трудом ступая,
Под свист бича и взгляды горожан,
Под тяжестью креста изнемогая,
От жажды изнывая и от ран.

И вскоре Он упал, и встать не может.
Солдаты злятся: им то, что с того!
Идти не сможет и, вполне возможно,
Ещё придётся им тащить Его!

Крестьянин некий возвращался с поля,
Тяжёлый крест взвалили на него:
«Пусть он несёт. С того пока довольно,
Здесь больше не придумать ничего».

В последний путь Его сопровождая,
Шло множество народа за Христом.
И женщины иные, не скрывая,
По-бабьи, в голос, плакали о Нём.

«Не плачьте дщери Иерусалима! –
Он попросил: – Не плачьте обо Мне…
Вам плакать о другом необходимо:
О ваших детях плачьте, о себе.
Наступит час, когда вы возопите:
«Блаженны не имевшие детей…
Куда нам деться? Горы, упадите!
Холмы, закройте, спрячьте нас скорей…»

Сие предупреждение живущим.
Ведь, если, надругавшись над живым,
Так поступили с деревом цветущим,
То, что же будет сделано с сухим?!..»

Свет Истины сильнее неприязни
И злобы, что бесчинствует окрест.
Но Он пришёл, чтобы взойти на Крест…
Вот и гора Голгофа. Место казни.


Глава 6.  Распятие

Он не один был из приговорённых,
И с Ним на казнь вели ещё двоих:
Преступников законно осуждённых.
Виновных в преступлениях своих.

Обычай был: пред казнью предлагалось
Сперва смесь желчи и вина испить –
Чтоб интенсивность муки приглушить.
Сознание при этом помрачалось
И легче было боль переносить.

Он знал, какие ждут Его страданья.
Но соглашаясь с замыслом Отца,
Не умалив тернового венца,
Израненный, понесший поруганье,
Решил принять их, будучи в сознаньи,
И претерпеть до самого конца!

Единственно – обряд сей соблюдая,
Он принял тот сосуд из рук солдат.
Едва пригубил и вернул назад.
Стоял смиренно, казни ожидая.

Теперь беритесь, палачи, за дело.
И кованый четырёхгранный гвоздь
Под молотком послушно входит в тело,
Терзая нервы, задевая кость.

И вот прибиты к древу руки, ноги.
Пронзительная боль. Стекает кровь…
Последние часы земной дороги…
Вот и распята Божия Любовь!

Крест установлен. Что же вы… Смотрите!
И в памяти останется навек
Страдающий, униженный Спаситель.
Людьми распятый Богочеловек.

В своей стране, не на чужбине где-то.
Дающий Жизнь, отвергнут и распят.
Но Он сказал: «Отец, прости им это.
Они не понимают, что творят…»

Они и вправду вряд ли понимали,
Ослепшие в безумии своём –
Кого на самом деле распинали!
Не многие признают и потом…

А те слова Христа не позабыты
В них – Свет духовный
                неземных основ!
И заповедь немыслимой молитвы:
Молиться о прощении врагов…

Солдаты же, как и случалось прежде,
Без лишних споров и без куража –
Делили меж собой Его одежду,
Как часть добычи после грабежа.

Прибита над главой Его табличка.
Что, мол, вот этот – Иудейский Царь.
С трёх языков читается отлично
За что наказан пойманный бунтарь.

Но надпись вызывала недовольство –
Мол, можно всяк её истолковать.
К наместнику направили «посольство» –
Потребовать её переписать:
«Не Иудейский Царь на самом деле.
Что, якобы, он так лишь заявлял.
А здесь издёвка, мы не так хотели!»

Пилат: «Что написал – то написал».

(Тем самым даже не подозревая,
Язычник сделал надпись над Христом,
Торжественно Его провозглашая,
Обещанным ниспосланным Царём.)

…А из толпы Христу меж тем кричали:
«Ты собирался сам разрушить Храм,
А также и хвастливо обещал нам
В три дня его построить, тоже сам.
А коли так – что Крест? Сойди с него!
Спаси Себя хотя бы самого!»

Старейшины ехидно добавляли:
«Других спасал, спасал, а сам чего?..
Сойдёт с креста – уверуем в него!
Он, помнится, на Бога уповал,
Себя же Сыном Божьим называл.
Пусть Бог его теперь и защитит
И на глазах у всех освободит!»

Один разбойник, на кресте страдая,
Не каясь даже в свой предсмертный час,
Ругал Христа, озлобленно взывая:
«Коль, ты, – Христос – спаси себя и нас!
Ну, где теперь твоя, учитель, слава?
Ты больше недостоин ничего».

Второй разбойник, что распят был справа
Увещевал и совестил его:
«Опомнись! Кто виной твоим страданьям?
Мы получаем за свои дела.
Мы заслужили это наказанье!
А Он ведь никому не сделал зла».

Невыносимой болью усмирённый,
Он выдохнул моление своё:
«Ты обо мне, Господь, хотя бы вспомни,
Когда придёшь во Царствие Твоё…»

Христос ответил волею Господней:
«Вот, истинно тебе Я говорю:
Я обещаю, что уже сегодня
Со Мною будешь пребывать в раю».

…В шестом часу вдруг небо потемнело
И проявляя тем недобрый знак,
Во власти ночи находясь всецело,
Мир погружён был три часа во мрак.

В тот час Христа усилились мученья!
Всё время боль, сводящая с ума…
Он смотрит в небо, жаждет утешенья,
Но всюду тьма, безжалостная тьма.

А муки с Гефсимани непрерывно.
Ты сам пошёл на это, раввуни!
И прокричал Он тяжело, надрывно:
«О, Элои! Ламма савахфани?..»

Но слов Его внизу не разобрали
И высказали «версию» свою:
«Перевели», с усмешкой, объясняя,
Что Он зовёт пророка Илию.

Не все, конечно, во Христа «плевали».
Не все в тот день затем сюда пришли.
Иные даже сопереживали,
Но ничего поделать не могли.

И, сердцу доверяя, эти люди
Пророка пожелали проводить…
Теперь средь них его уже не будет…
Но как его спасти и защитить?..

В толпе людской, в великом сокрушенье,
Стояли мать Его и ученик.
Смотрели с болью на Его мученья,
Оцепенев и сдерживая крик.

С непреходящей нежною любовью
Он успевает им тогда сказать:
«Вот – сын, твой, жено».
А ему промолвил:
«Да будет и тебе она как мать».

Опутанный предсмертными сетями,
И зная, что всё пройдено сполна,
И чаша боли выпита до дна…,
Он просит пить иссохшими губами…

Ему солдаты сделали «уступку» –
(Такое дозволялось палачам) –
И в винный уксус смоченную губку
На древке поднесли к Его губам.

И Он, пригубив, выдохнул: «Свершилось.
Тебе Отец, Я дух Мой отдаю!»
С разрывом сердца пытка прекратилась.
Так Он исполнил миссию свою.

И сразу за последними словами
От ноши тяжкой и беды своей
Земля вдруг содрогнулась под ногами
Стоявших тут же и вокруг людей.

Землетрясенья были временами,
Но вот такого не было и встарь!
Тогда же в Иерусалимском храме
Разорвалась незримыми руками
Завеса, закрывавшая алтарь.
Знамением, что близок час расплаты
Для тех, кто Сына Божьего убил.
Шептали поражённые солдаты:
«Действительно – Сын Божий это был!..»

Однако же приказ: «Поторопиться!».
Солдаты знают ремесло своё.
И Умершему – чтобы убедиться –
Пронзает сердце римское копьё…

Мир заполняли сумерки и холод.
Субботний завтра предстоит покой.
И люди стали возвращаться в город,
Увиденное унося с собой…

Назавтра праздник кушаний кошерных.
И новых наступление времён…
И лишь заботою немногих верных,
Христос был снят с креста и погребён.

Три дня прошло, и Он воскреснул в теле.
В Себе природу нашу исцелил
И души тех, кто этого хотели,
Навеки со Творцом соединил!

Прошли века – незримые мгновенья.
Мы точно также скованы грехом.
Однажды в час Суда и Воскресенья
Спасёмся, если будем со Христом!

Ноябрь 2000 / ноябрь-декабрь 2010

Используемая литература:
• ЧЕТВЕРОЕВАНГЕЛИЕ
• «Последние дни земной жизни Господа нашего Иисуса Христа» (Иннокентий, Архиепископ Херсонский и Таврический), «Православный паломник»,1998 г.

Примечания
*;санна (арам. ;;;;;; (у;шано, двусоставное слово) — «спаси же!», греч. ;;;;;;, лат. hosanna) — торжественное молитвенное восклицание (краткая молитва), изначально являвшееся хвалебным возгласом. По-еврейски слово звучит иначе, как (ивр. ;;;;;;; ;;;; хоши;а-на). Новый Завет: (Мф. 21:9)(Мк. 11:9-10)(Ин. 12:12-13)

*Синедрион – верховное судилище у древних евреев (из 72 членов) в Иерусалиме, которое является продолжением совета семидесяти, избранного Моисеем. Синедрион состоял из первосвященников, старейшин и законников.

*Понтий Пилат  — (или Понтийский) римский прокуратор (правитель, игемон, ;;;;;;;;;), управлявший Палестиной как частью римской провинции Сирии во время земной жизни Иисуса Христа.

*Игемон — начальник, правитель области, предводитель. 

*Претория (греч. прайторион; лат. преториум), служебная резиденция римского наместника, причем здание, в котором располагалась претория, одновременно служило и казармой (Мф 27:27; Мк 15:16). В иерусалимской Претории Пилат допрашивал Иисуса. Возможно, в здании Претории находилась и тюрьма.

*Ирод Антипа (20 год до н. э. — после 39 года н. э.) — правитель Галилеи и Переи с 4 года до н. э. по 39 год н. э., сын царя Ирода Великого и одной из его жен, самаритянки Малтаки.

*Голго;фа (др.-греч. ;;;;;;;, греч. ;;;;;;;;; ивр. ;;;;;;;;;;, от арам. g;lgalt;, букв. «череп»; в Евангелии слово истолковано как «Лобное место» — др.-греч. ;;;;;;; ;;;;;, лат. Calvariae locus) — небольшая скала или холм, где, по Новому Завету, был распят Иисус Христос. Сейчас находится на территории Израиля. Наряду с Гробом Господним является одной из двух главных святынь христианства.

*Раввуни  – духовный  наставник, учитель

*«Элои! Элои! ламма савахфани?»
Евангелие от Марка 15:34 — В девятом часу возопил Иисус громким голосом: «Элои! Элои! ламма савахфани?» что значит: «Боже Мой! Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» Пс.21:2 Мат.27:46
Это слова, произнесенные Страдальцем Господом на кресте. У ев. Матфея вместо Элои читается: Или, Или (Мат.27:46). По созвучию, вероятно, Элои и Или и Елия, (что значит Илия) некоторые из стоявших при кресте Господа, когда произнес Он означенные слова, в язвительную насмешку над Божественным Страдальцем, "говорили: Илию зовет Он".