Творенье мира

Высоко-высоко, над праща́ми,
Летит голубь — творенье мира.
И земля вся покрытая толпами,
Мечут оком от взора до взора.
Ищут птицу покойного странствия,
Что являет себя лишь нечаянно.
Но в причину-то мира отсутствия,
Толпы эти уж воют отчаянно.
И мотает там всяк пращей меткою,
И зубавит ухмылку не детскую.
Вжик, и вжик, крутит смерть пылкую.
Да причину имея вескую.

Среди рваных развалин облачных
Тесен мрак — грозовая вера их,
Что покажется голубь: в жмых
Обратят его, всем метанием. Стих
Мгновением только хор сей,
Или то полоснуло по небу громом,
Задавил что жужжанье всей
Вакханалии, коя свербит кругом.
Или то голосовье их, разом всех.
Что собрались нечаянно под дождем.
Но не будет дождя: птицы смех,
Под который и мы себя соберем.
Посмотреть, задрав головы насовсем,
Чтобы птицу увидеть ту, что светла.
Белый голубь, и сверху земля мала.
И стоим, вот собрались, глядя.
Восхищенно сцепляя руками грудь,
Будто силой прозренья его моля.
Провожая в глубокий и дивный путь:
Мимо космоса даже, к Богу, для
Того чтоб донес от людей он весть,
Что готовы уже познавать итог.
Да и торкнется слепо земельна персть.
И подскочит вся пыль, ибо вопля вздрог.
Кто-то тычет на голубя в небеса,
Из всех толп он сперва один.
А потом обращается ликом пса,
И становится мрак тут един господин.
И являются пращи на свет скупой,
Ибо дымкой ползет над землею мрак.
И вот звук: крутят-смерть-толпой.
Но летящий голубь всего-лишь знак.