От Варшавы до Владивостока или цена соцреализма

поэма

1.

Чайник, буржуйка
да с тазом кувшины -
геральдика дерзости
новых времен,
где платья, штаны -
кумачовы аршины,
и каждый -
на бой до конца
обречён.
Разрушено старое,
грязное, злое,
премерзкое царство.
Грядущим в пример
мы строим, гатим
и возводим иное!
Рабоче-крестьянское!
СССР!
Для всех
справедливость
с горы мирозданья
покатим!
Задавит кого?
Не беда!
Потомкам,
орущим любовь,
в назиданье -
возводим заводы
и города,
где цвесть не устанут
сады пролетариев.
Пусть вырастит счастье
и радости новь!
С собою
из прошлого
инструментария
возьмем лишь
«Максимку» и
барскую кровь.
Шагами вжимаем
и силу, и веру
в пространство
-где черта
и боженьки нет-
марксистских теорий.
Не ведая меры,
сияет из будущего
партбилет.
Мы встанем,
прижав
истощенные прелести,
и маршем впечатаем
место в тот час,
где с треском костей
императорской
челюсти
из пепла воспрянет

не каждый из нас.

2.

Достойные жрут
колбасу и икорку.
Кто знает куда -
без сомнений идёт.
В боярских хоромах,
за дней переборкой
в коммунных портках
процветает народ.
И пальцы для свиста
сложив сублингвально,
погоним в капстраны
о равенстве блажь.
Есть водка для счастья.
Приём перорально -
прикроет картинки
тюремных параш.
Где цель - завсегда
лишь прелюдия средства,
пусть реет над счастием
родины флаг!
И дрыхнет Ильич,
охраняя наследство.
Уснул гегемон,
но не спит саркофаг.

3.

Лопата, тележка,
дощатая тропка,
пиджак
телогрейкой заменят,
окно -
решёткой прикрытая
жопа Европы.
И здесь от победы
не очень хмельно.
Каналы прорыты
по трупам статистов.
В подвалах сжигается
духа руда.
И тянут за лямки
судьбу
атеисты,
не дожидаясь
на небе суда.
Гниют ощущения
праздника,
свежести.
Мослы на ладонях
стирает кирка.
Сценарий восторга
и безмятежности -
на мушке.
В прицеле
стального стрелка.

4.

Коммунные литераторы,
предвидя репрессий шторм,
сплетаются в коммутаторы
воспетых уставом норм.

А пыжатся, напрягаются,
трепещут, дрожат, бегут
лишь те, что не отрекаются,
и, может, не предадут.

Но где всем уйти от радости?
Восторг, как с косою смерть.
Гробами, в шелках нарядности,
утюжится круговерть.

И рифмы -цитатно- маршами
поддержат оркестра строй.
Мы строками пролетаршими
гремим по одной шестой.

5.

Вот и пришла,
как последняя -
осень.
Скоро за ней -
холода.
Плоть пожирают
болезни,
а Осип,
с кровоточащих
от голода сосен
в сорок своих,
да ещё
чьих-то восемь,
в штабель
уйдет навсегда.

6.

Где уж
понять нам
тщедушные слабости?
Тем,
кто собакой не жил,
не занимать
у истерзанной храбрости
для воскрешения -
сил.

7.

Красива.
Величава.
Не спит моя Варшава.
Величественен.
Строг.
Уснул Владивосток.

                28.11.2019