из неизданного 421

Лес пачек, ножек и пуантов
Кружит в пыли отеля Ritz.
С биноклем в ложе пьяный Фавн
Глядит на миленьких девиц.

Прожженный хлыщ, любимец Феи,
Ласкает сквозь стекло трико
И гладит тоненькие шеи,
И... представляет чёрт-те что:

Его напудренные рожки
Среди осоки уж торчат.
И Месяц встал над Лысой горкой.
И звёзды на небе блестят.

И аромат травы болотной
Туманом лезет в мозжечок -
Волшебным зельем приворотным,
Как бес лукавый, бьёт в ребро.

И начинается потеха:
Вся нечисть лезет в первый ряд -
Кикиморы в меха одеты,
Как оголтелые, свистят.

Русалки сиськами играют,
Хвостами шаря под водой,
И, Водяного обнимая,
За ласки просят золотой.

Он, старый жмот, халявы хочет
Под общий шум и суету,
И тихо поцелуя просит,
Стращая всех послать ко дну:

"Там д; смерти вас защеко;чу,
Глумясь над юной красотой.
Видением бездны заморочу...
Эх, жаль, что я совсем бухой.

Резвитесь, смейтесь над пропойцей.
Не стану больше приставать.
Пойду налью ещё настойки
И лягу под корягой спать..."

На берегу трещит валежник -
Сам Леший лезет напролом,
Ломая по дороге ельник,
Он доедает мухомор.

Урчит, как кот, что жрёт сметану.
Кикимор просит замолчать.
На пень садится средь поляны
И предлагает бал начать.

Затихли все. Никто не дышит -
Ждут танец белых лебедей.
Ночной эфир осоку лижет -
И предвкушает пир страстей.

Вот зазвучала увертюра,
И рябь по озеру прошлась -
Фавн в душу флейты тихо дунул,
И ночь в предчувствии напряглась.

Три тени неземных созданий
Над водной гладью чертят круг,
И оживает мир видений,
Которого, затихнув, ждут.

И каждый видит свой спектакль.
В одном - Злой гений, чародей -
Отвергнутый судьбой любовник -
Раб желчи и своих страстей.

В другом - принц крови и мечтатель,
Наивно верящий в любовь.
Готовый в бурю с мраком драться
Среди вселенских катастроф.

И Лебедь- дева в белых перьях,
Словам не веря колдуна,
Над трупом мрачного злодея
В истоме принцу отдалась...

Притих на пне знакомый Леший.
Кикимры слёзы горьки льют.
Русалки Водяного тешат,
Простив хмельному вялый уд.

И в сказке многое бывает,
Что не опишешь и пером.
Любовь порою так терзает,
Что можно лишь лечить вином.

Вином старухи на болоте,
Которой больше тысчи лет.
Она давно погрязла в вони -
Одни лохмотья и скелет.

А в прошлом - знатная девица,
Что в теле лебедя жила, -
О ней пел юный миннезингер,
Которого свела с ума...

А флейта в ночи всё играет.
Над озером туман плывёт.
Тень лебедя во сне мелькает
И Фавна из кустов зовёт.

Чиста пред богом, как блудница.
Кто станет за грехи хулить?
И сладко Фавн ласкает птицу,
Желая в лоно к ней войти.

А та, пыл страсти разжигая,
Трепещет и крылами бьёт.
И всё до капли отжимая,
Глаза закрыв, твердит: "Вот чёрт!.."

Другая лебедь громко стонет
И ловит ритм, упав ничком.
И по воде озёрной тины
Чертит круги своим крылом...

Безумна пьяна ночь весельем!
От хмеля кружит голова!
Какое, право, искушение -
Балет смотреть па-де-труа...