Памяти Александра Башлачёва

Когда безносая гнусила:
«Пойдём, всего один шажок»,
Собрал, иль растерял все силы,
Но он был страшно одинок.

Возможно, стала жизнь постылой.
Пусть Бог к нему не будет строг.
Земля, что столько лет носила,
Неслась в лицо – тяжёлый рок.

Может, она поняла неприкаянность бедного сына,
Твёрдо ему обещала покой и к себе позвала.
С чем он расстался, когда улетал, не узнать, всё едино.
Нет ни добра теперь ни зла.

Не говорун и не молчальник,
Совсем отбившийся от рук,
Всё загребающих и сальных,
Он спел, как смог, и плюнул в круг.

Не завещатель, не наследник,
Врагам не враг, друзьям не друг,
Не первый он и не последний
Лечился наложеньем рук.

Слаб человек, если он, впрочем, слаб и без «если».
Служба в казарме проблем тяжелей, чем дисбат.
Горлом любовь истекла, как неспетая песня
С грустным припевом: «Любите себя».

Всё кончено и найден, вроде,
Покой ногами на восток,
А солнце всходит и заходит.
Давно прошёл наш лёгкий шок.

Нет эпилога в этой драме.
Вся жизнь, как затяжной прыжок.
Покончил не с собой, а с нами,
И только с нами был жесток.

Ох, на Руси неуютно невольникам чести,
Пасынкам славы, любимцам посмертной молвы.
Ветер могильный несёт невесёлые вести.
Видишь, уходят они, не склонив, не сносив головы.