Вы его знаете?

ВЫ ЕГО ЗНАЕТЕ?
А я знаю.
Сегодня его день рожденья.

Знаете, что такое ЗОЛОТЫЕ РУКИ?
А я знаю.
Это у него.

Много ли вы знаете людей,
кому посвящены стихи?
А ему посвящены.
Даже песня.

ВОЕННОЕ ДЕТСТВО
Слова и музыка Веры Ким-Басовой

Судьбой задел ты за войну,
Но только детством.
Всех немец грохотом спугнул,
Не дал одеться,
Не дал напиться молоком
И накачаться…
И детству сипнул в горле ком:
– Пора кончаться.

Пора впрягаться в тяжкий тыл,
Где ты – мужчина.
Вчера малюточкой ты был,
Сегодня с чином.
Твой долг – в порядке удержать
Родную землю!
Ты сам и сеять, сам и жать,
Кормить всю сЕмью.

Как рано стал ты понимать
И скорбь, и верность!
Война кормила вас и мать
Голодной мерой.
Ты против смерти спину гнул
И был как средство.
Судьбой задел ты за войну
…НЕ только детством.

Кишит агрессией среда,
Где войны, вражды…
Не принесёт собой вреда
В Любви отважный!
Ты на войне добра со злом,
Всего отведав.
Кто за Россию встал в пролом –
Тому победа!!

ВАЛЕНТИН ВАСИЛЬЕВИЧ ПЕРШИН
родился 9 апреля 1929 года.
Через 27 лет родилась я. От него.

Его родина — д. Пустошка, около села Дмитриево.
Череповецкий р-н Вологодской области.

Мне его всегда не хватало.
Хоть он и был где-то рядом.
Ведь он — отец мой.
Он просто скромный деревенский парень.
Он стеснялся и терялся,
не знал, как общаться с детьми.

Ему было 12, когда началась война.
Много работы. Много.
Ведь он остался за старшего в семье,
где мать и и шесть детей вместе с ним.
Свой-то рот тоже кушать просит.

Отец, Василий Иванович,
и старший брат, Николай с 22 года,
ушли на войну.

Очень удивительная находка
в прошлый год...
Сегодня опять.
Получается, что он приехал в Череповец
на курсы шоферов.
А оказался в 45 году младшим сержантом.
Это в 16 лет!
Прибавил он себе... Или что?

Выписка из книги "ОНИ ПРОШЛИ ЧЕРЕЗ ВОЙНУ":
"Першин Валентин Васильевич.
Род. в 1929 г. Проживал в 1945 г. в г. Череповце.
Младший сержант".

То есть он тоже в звании унтер-офицера,
как и я.

В общем, для меня это тайна.
Дядя Юра из Беларуси,
единственный из семерых, оставшийся в живых —
я ему сегодня звонила —
помнит... только, что Валька
уезжал учиться на курсы шоферов.

Я — это только предположение —
думаю, что мой папа Валя,
под видом учёбы на курсах,
вернее, выучившись и прибавив себе лет,
хотел махнуть на войну добровольцем.
А тут вскоре и Победа!

...Поженились они с красавицей Сирой, мамой моей,
в год 10-летия Победы над фашистами.
Встретились они в Сосновке, где мама работала,
в клубе на танцах. Вроде бы.
А свадьба была в Пустошке.

Поясню.
Пустошка рядом с селом Дмитриево,
что в 10 км от Коротова,
которое было тогда центром Уломского района.
А Сосновка рядом с Коротовом.
И там много всего тогда работало:
Дом Быта, амбулатория, детские ясли,
райсуд, редакция газеты, молокозавод,
строилась школа... Круто было!

Папа умел всё.
В смысле, не доказать, чтО он не умел.
Когда он брался за то, чего ещё не делал,
он кумекал, тыкался — уразумевал —
старался, бывало не без матюгов —
но всё получалось по итогу.
Кому-то ж надо делать.

Он был деревянных и жестянных дел мастер.
Строил дома, клал печи, изготавливал лодки,
валенки валял, сапоги шил, а также куртки и рукавицы...
Короче, не знаю, что ещё перечислять.
Деревня — что говорить.

Он обожал читать книги.
Смотрел советские фильмы...
с обильными слезами.

Папа любил нас.
Но не знал, как это выразить.
А вот в форс-мажорных ситуациях
любовь была заметна непроизвольно...

Про это есть мой рассказ.

НЕЖНОСТЬ

Она приходила в реальность после сна от приятного ощущения. Такое комфортное тепло… Немного жидковатое и быстро увеличивающееся в размерах. Освобождение от бремени, облегчение и… ТЕПЛО; чудесное! Тридцать шесть и шесть. Такой теплоты и консистенции она любила кашу: манную и пшённую.
Приятно. Но сознание почти сразу стало понимать, что тепло находится в неуместном месте. Оно заняло объём между попой и ножками и заползло под ножки и под спинку.
Возможно, во сне всё казалось законным: вот она добежала до закутка у печки и распаренной… – ну, той самой – уже почти касалась холодного белого обода горшка…

Я не помню, почему в проёме без дверей появилось взволнованное лицо молодого мужчины в кепке, лет тридцати. Может, я заплакала от…

Да, кстати, это случилось со мной. Мне было годика четыре. И мужчина этот был мой ПАПА. Так вот, Он остался за хозяйку. Потому что мама уехала по работе, возможно, торговать на автолавке.

… А я уже была сидя. Сидя в тёплой каше. И она не казалась теперь приятной, как пару мгновений спросонок. Она была причиной моего… УЖАСА!
Четыре года. С высоты надменной взрослости взрослого кажется, что это ребёнок. Однако, он совершенно полноценный Человек со всем набором воли, самосознания, разума, чувств, эмоций…
И сейчас, в обкакавшейся девочке, из них преобладали страх, стыд и позор.
А молоденький папа, не глядя в глаза дочке, чтобы не смущать, ни слова не говоря – потому что не особенно понимал, что нужно сейчас говорить – быстренько всё убрал, что необходимо, сделал: обтёр, помыл, почистил, застирал… Ну, я не видела; знаю, что сделано. Застелил сухое. Девочка могла продолжать лежать и успокаиваться, размышляя.
Ни намёка на пристыжение, попрёк или нравоучение. Наоборот, помню какую-то торопливость и застенчивость – папа старался не усугубить и так сильное смущение ребёнка.
Думаю, что ни мама, и никто другой об этом от него не узнали.

Мне навсегда запомнился данный случай именно как НЕЖНОСТЬ, перекрывшую ужас.
Главным ГЕРОЕМ истории был мой папа, который сам на себе вряд ли познал осторожность, деликатность, ласку. Потому что детство его выживало в тридцатые, когда за тобой присматривают сёстры, чуть старше тебя. А новорождённое отрочество попало на войну и послевоенные годы, где главной задачей родителей было – прокормить…

Вот.

Папа у меня классный.
Ему сегодня День Рожденья!