И привиделся мне, братцы, чудный сон...

Приболел немного, не взыщите.
Постучала старая с клюкой,
Просипела  сипло ртом беззубым,
Мол, пора дружочек на покой...

Отчего-то в сердце стало тихо,
А в ушах раздался странный звон,
И слегка качнуло вдоль дороги,
И привиделся мне, братцы, чудный сон…

Будто я стою на перепутье,
Весь погруженный в раздумье о житье,
Мимо ломятся толпою звери, люди,
Каждый с твердой верою в себе...

Что врата откроются пред ними,
Стоит только громко постучать;
Стоит только праведной молитвой
Попросить у Бога благодать…

Тут и призадумался я, братцы,
Стоит ли суда вот так спешить,
Ведь и здесь не хило на народе,
Как-то не херово вроде жить...

Ну а здесь толпа благообразных
Может как-то даже и отжать,
Отодвинуть иль не дать дороги,
Могут даже вовсе затоптать…

Мол, не вышел парень нынче рылом,
Да и что ты в жизни сотворил:
Не имел, не привлекался, не замечен -
Может быть и вовсе - не любил...
 
Что ж ты, брат, не пробивался в люди,
Был бы при деньгах и в конфетти,
Плыл бы ты по жизни в шоколаде,
На плечах у бабушки судьбы…

И Фортуна пред тобой б сразу пала,
Пала б ниц, моля её простить,
Что не ведала дуреха, что творила,
Умоляла бы - её лишь возлюбить...

И, конечно же, я весь в великодушье,
Я б её немедленно б простил,
И навешал бы волшебных слов на уши,
И не раз бы даже возлюбил…

И она в ответ на мои ласки,
Зацелованные плечи и соски,
Отдала бы мне все свои лайки,
И простила б все мои грехи...

Тут я неожиданно очнулся,
От нещадной боли впав в мандраж:
Добрый фельдшер надо мной глумился,
Возвращая в жизненный мираж…

Так мне стало нудно и паршиво,
Что я даже пнул его слегка,-
Вдребезги разбил он всё что было
В этих неподдельно сладких снах...

И потом я стал об этом думать,
В поисках ответа о смыслах:
Сколько человеку в жизни надо,
Чтоб не рваться в жилах и в понтах…