Уистан Хью Оден - Земля в 1969

Our earth in 1969
Is not the planet I call mine,
The world, I mean, that gives me strength
To hold off chaos at arm’s length.
 
My Eden landscapes and their climes
Are constructs from Edwardian times,
When bath-rooms took up lots of space,
And, before eating, one said Grace.
 
The automobile, the aeroplane,
Are useful gadgets, but profane:
The enginry of which I dream
Is moved by water or by steam.
 
Reason requires that I approve
The light-bulb which I cannot love:
To me more reverence-commanding
A fish-tail burner on the landing.
 
My family ghosts I fought and routed,
Their values, though, I never doubted:
I thought the Protestant Work-Ethic
Both practical and sympathetic.
 
When couples played or sang duets,
It was immoral to have debts:
I shall continue till I die
To pay in cash for what I buy.
 
The Book of Common Prayer we knew
Was that of 1662:
Though with-it sermons may be well,
Liturgical reforms are hell.
 
Sex was of course —it always is—
The most enticing of mysteries,
But news-stands did not then supply
Manichean pornography.
 
Then Speech was mannerly, an Art,
Like learning not to belch or fart:
I cannot settle which is worse,
The Anti-Novel or Free Verse.
 
Nor are those Ph.D’s my kith,
Who dig the symbol and the myth:
I count myself a man of letters
Who writes, or hopes to, for his betters.
 
Dare any call Permissiveness
An educational success?
Saner those class-rooms which I sat in,
Compelled to study Greek and Latin.
 
Though I suspect the term is crap,
There is a Generation Gap,
Who is to blame? Those, old or young,
Who will not learn their Mother-Tongue.
 
But Love, at least, is not a state
Either en vogue or out-of-date,
And I’ve true friends, I will allow,
To talk and eat with here and now.
 
Me alienated? Bosh! It’s just
As a sworn citizen who must
Skirmish with it that I feel
Most at home with what is Real.

--

Земля в 1969-ом
не планета, которой рады.
Дает мне силу у всех на виду,
удержать хаос в руке на лету.

Ландшафты Эдема, их климат,
реконструкция Эдвардианства,
ванные Англии, их гибель
и до еды, Грейс признался.

Автомобили, аэропланы,
гаджет полезен, но профаны.
Двигатель, о котором мечтаю
перемещается водой или паром.

Причина требует одобрения,
лампочку я любить не могу.
Мне импонирует реверс заземления
хвоста самолета в дыму.

Призраки, семьи, боровшись разбил,
ценности помнил и их любил.
Думал, протестантская трудовая этика
симпатична и практична в свете

поющих дуэтами славных пар.
Аморально иметь долги.
До самой смерти, пока не стар,
наличным плачу за грехи.

Книга Общей Молитвы знакома
была в 1662 году:
проповеди может и белый свет,
в литургии реформы – ад.

Секс всегда был – и, конечно, есть –
мистерия пика соблазна.
Но киоски не знали, что есть честь
Манихейства порнография.

Речь была вежливее, искусство
не рыгало и газ не пускало.
Не знаю, что хуже, анти-роман
или стих белый титан.

Эти врачи не мои друзья,
копают символы, мифы.
Я – человек высоких писем,
мне лучше смотреть на рифы.

Что выше меня.  Вседозволенность –
грех.  А не академий успех.
Разумнее классы, в которых сидел,
латынь и греков терпел.

Хотя полагаю, что это дерьмо,
и поколений зазор,
возможно, ответственен за это все
литературы позор.

Любовь, слышите?  Не государство,
в моде всегда она.
Мои друзья восходят на царства
и пьют ее вина.

Меня оттолкнули?  Чушь!  Это просто
присяжный гражданин
столкнулся и понял, что со мной
реальность один на один.