На весах Иова

О, если б взвесили души моей страданья,
То перевесило оно бы на весах
Песок морей и звезд полуночных сиянье!
И оттого звучит неистовство в речах.
Как стрелы сердце мне раздумия пронзили,
И яд сомнений дух из чаши скорби пьет,
И вежды водопады слез мои пролили,
И жизнь отчаянье мне в душу хладно льет.
Измучен я теперь тоскою безотрадной.
О, если б чаянье души моей сбылось,
И Бог откликнувшись, изрек бы слово правды,
То сердце с радостью в груди бы улеглось!
Зачем я помню в дни несчастий жизнь былую?
Зачем в речах друзей отрады я ищу?
Почто Всевышний о Тебе я так тоскую,
И всей душой Тебя о милости молю?
В борьбе с судьбою я крепился беспощадной,
Но небеса молчат в ответ на все мольбы.
И в мире полном зол, томим духовной жаждой,
Взывал с надеждой я к Тебе, Творец земли.
Ужели плоть моя тверда как медь иль камень?
Что ищешь Ты во мне, Своей любви лишив?
А в сердце мука – преисподней черный пламень,
И то – отчаянья невыносимый миг.
Достоин страждущий от ближних сожаленья,
Но братья все мои – неверны, как ручьи;
И нет в речах пустых любви и утешенья,
И как хлысты бичуют душу языки!..


Рецензии
"А в сердце мука – как преисподней черный пламень," - слово "как" надо бы убрать, оно лишнее, на мой взгляд. А стих глубокий, искренний, своеобразный... Душевного комфорта Вам. И здоровья:)

Тамара Весёлая   29.04.2020 22:58     Заявить о нарушении
Здравствуйте, Тамара! Рад снова видеть Вас на моей странице. Благодарю за ценное замечание – по смыслу и по поэтике слово «как» и в самом деле, лишнее в строке «А в сердце мука – как преисподней черный пламень». Думаю, что каждому поэту, для беспристрастной оценки своих произведений, как воздух нужен начитанный и вдумчивый читатель – особенно, если этот читатель и сам – писатель, философ или поэт, тонко чувствующий каждое слово. Могу лишь с тоской помышлять о тех днях, когда поэтов и писателей России связывали священные узы дружбы и Н.В. Гоголь мог читать А.С. Пушкину первые главы «Мертвых душ», выставляя свою поэму на его суд. В наше время лично для меня это представляется немыслимым – с одной стороны из-за атомизации общества и бешеного ритма жизни, когда творческие встречи, на которых обсуждается наследие Гомера и Данте, Шекспира и Новалиса, Тургенева и Баратынского, Бердяева и Флоровского, в лучшем случае проводятся раз в месяц, с другой стороны – в силу моего не отшельнического, но уединенного образа жизни и углубленного изучения философии, искусства и богословия, отнимающего львиную долю моего времени.
Мне представляется, что смысловую глубину стихотворению «На весах Иова» сообщила Библия, и здесь нет моей заслуги. Книга Иова – одна из самых загадочных, трудных для толкования и изумительных книг Священного Писания, вокруг которой на протяжении многих веков не утихают споры философов и богословов, и из которой я на протяжении многих лет пытаюсь черпать мудрость и вдохновение. Эта книга отличается как красотой поэтических образов, так и орлиным полетом богословской мысли – характерная черта мудрецов Древнего Востока.
В книге Иова есть торжественные и величественные строки – молитвенный гимн в честь Создателя, где воспевается Его премудрость и всемогущество, но там же – есть горький плач и безутешные речи страждущего праведника, вступающего в философский спор с лучшими мудрецами того времени – Елифазом, Вилдадом и Софаром, дабы отстоять правду перед лицом Всевышнего. Когда я читаю книгу Иова, то более всего изумляюсь двум вещам: 1) искренности его сердца – Иов беспощадно правдив, он видел, что мир лежит во зле, и возмущался тем, что нечестивые благоуспешны, а праведные – обречены на тяжкие мучения; 2) его верности Богу – несмотря на то, что Иов сетует на свою судьбу, проклинает день своего рождения и готов вступить в спор с Самим Творцом, он не может жить без Бога, его сердце жаждет святыни. В основе веры Иова лежала любовь к Богу и доверие Промыслу Его. И вот этот древний мудрец теряет все и всех, остается совершенно одинок, не понят самими близкими друзьями в час скорби, но самое страшное, что он ощущает богооставленность – муку, доходящую до отчаяния. Вера Иова как непоколебимая скала, о которую разбиваются порывы бушующих волн – искушения, но сердце его ранено чувством разлуки с Богом. Когда Иов взывает к Богу и вопрошает Его – «почему Ты оставил меня?», то в словах Иова слышен крик души, страдающей от разлуки с любимым Богом, и в то же время задающейся вопросом, волновавшим многих поэтов и мудрецов – от пророка Иеремии до Лермонтова и преподобного Силуана Афонского: Как может всемогущий и всеблагой Бог допускать существования зла в мире и страданий невинных – например, детей? В этом плане книга Иова и в самом деле написана на «вечные времена», а сам Иов, как Достоевский, Семен Надсон и преподобный Иустин Попович – мой вечный спутник, ведь и я мучительно размышляю о теодицее, не теряя веру в благость Творца вселенной. Религиозная драма Иова разрешается Богоявлением – оно не отвечает на его философские вопросы вербально, но дает ответ его духу и сердцу, после чего все отчаянные сомнения Иова, развеиваются как кошмар с первыми утренними лучами солнца. Для меня это значит, что без Бога человек никогда не сможет разрешить «проклятые вопросы», над которыми бьются лучшие умы человечества.
Надеюсь, что в стихах моих не звучит фальши, и все, что я пишу – искренне – выстрадано. Здесь я полностью согласен с Николаем Гумилевым, говорившим, что «в стихи нельзя играть».
Благодарю Вас, Тамара за читательский отклик! Здоровья Вам, радости и вдохновения.

Руслан Игнашкин   30.04.2020 20:27   Заявить о нарушении
Иов показан, как обычный человек, со всеми, присущими людям, качествами. А выводы делает для себя каждый по своим понятиям. Вам спасибо за визит. Всего доброго.

Тамара Весёлая   30.04.2020 20:59   Заявить о нарушении