Глаза раскрыт, уж полночь, не спится

Ночь светла, спокойно месяц,
В небесах далеких бродит,
Разум мой ответ загадке -
Мы кто - люди? Не находит.


Глаза раскрыты, уж полночь, не спится,
Мне хорошо с чаркой водки сидится,
Разум-философ мой вдумчиво мыслит,
Он никогда жизни суть не осмыслит.

А за окном ночь светла и безмолвна,
Страх возбуждает во мне ночь невольно,
Воздух её свеж, как спелый арбуз,
Он наполняет дум тягостных груз.

Месяц-алмаз, будто, солнце сияет,
Он все о нас, кто такие мы, знает.
Холод его ненаглядной улыбки,
Скажет, что тайны прозреть мира зыбки.

Нам не познаются тайны вселенной,
Вечно живущей, вечно не тленной.
Много открытий нам будет являться,
Но до всего, нам, увы, не дознаться.

Так высшим разумом мир обустроен,
Что человек знать его не достоин,
И нам неведомо, что завтра будет,
Кто и когда на земле жизнь погубит.

Будем мы жить, как и прежде, все дальше,
Будут прозренья являться нам чаще,
Но тщетны наших усилий потуги,
Будет всегда нам возврат «в своя круги».

Будем мы жить, познавая науки,
Будут проворней в делах наши руки,
Будем мы дальше умом развиваться,
Но нам, увы, на Олимп не взобраться.

Жить будем дальше, с оглядкой на Бога,
Будет всегда осязать нас тревога,
Будем мы чтить призрак гиблого страха,
Чтя неизбежность вселенского краха.

Будет держать вера в Бога нас в страхе,
Будто мы в клетке невольные птахи,
Жить будем дальше по воле Аллаха,
Ждет нас, в конце жизни, всех, смерти плаха.

Будут дразнить нас попы вечной жизнью,
Этой заоблачной, радостной высью,
Будто бы рай для людей существует,
И его Бог, всем безгрешным, дарует?

Кто же был грешен, тому испытания –
Или мучения, или страдания,
Но, жить красиво душе «путь заказан»,
Этот указ в святых книгах указан.

Но, все гораздо, гораздо сложнее,
Есть Высший разум, что будет вернее,
Мы вроде кроликов, для испытаний,
Им - этим силам, для новых познаний.

Но даже так объяснять – просто глупо,
Нужно, чтоб знать все, волшебная лупа,
Чтоб чрез неё можно всё увидать,
Страсть к тайнам жизни  свою ублажать.

Снова я взгляд свой к луне устремляю,
Ей, как девчонке знакомой, киваю,
Ее пустынные, зыбкие суши,
Тянут к себе умирающих души.

Судьбы людские ее свет тревожит,
Всё она знает и всё она может,
Всех она мысли и помыслы знает,
Судьбы она всех, в себе, замыкает.

А те стекляшки, что в небе мерцают,
Тоже на судьбы людские влияют.
Небо над всеми, над нами, довлеет,
И потому люд наш Бога имеет.

Солнце единый для всех живых Бог,
Он на планете явить жизнь помог,
Так что ему лишний раз поклонитесь,
И чтоб светило всегда, помолитесь.

Сна пелена уже взор застилает,
Разум мой пылкий покоя не знает,
Он, будто чувствует, что мир сложнее,
Что он потомкам лишь будет виднее.