Пиратская пьяная

Всплывает как кит, выпуская фонтан,
Из бочки с вином наш лихой капитан.
И рот у него не чета прочим ртам -
Выплюнув якорь, кричит: "по местам"!

Поверх сундука развалился старпом.
Что мылся рассолом и брился веслом.
К бочонку с портвейном он шел напролом,
И просыпался всегда под столом.

Кинжал зарядил, наточил пистолет
Веселого роджера хмурый клеврет.
Наш боцман нетрезв аж с двенадцати лет.
Врагов рубит в фарш, но не любит котлет.

Наш плотник, на суше он делал гробы,
Латает корабль для особой судьбы
И если бы в бочках не сгнили бобы,
Сельдь заплывала бы в трюм без борьбы.

Юнге особая выпала честь:
Все пьют за него, он за всех должен есть.
Он явно замыслил какую-то месть,
Только с горшка почему-то не слезть.

А что в сундуке неизвестно пока
Старпом не поднимет свой зад с сундука.
Но он не подвинется и за дукат.
С этой защитой не нужно замка.

Сей зад салютует вечерней заре,
За что и зовется грозою морей.
Вы, парни, не стойте а прячьтесь скорей
Старпом пообедал бобовым пюре.

Нас штормом снесло неизвестно куда,
Закончился ром и иссякла еда.
Вокруг  и в стаканах одна лишь вода.
Нас трезвость иль голод убьет,  господа?

Но вот наступили голодные дни,
На мачтах святого Эльма огни.
В их свете команда глодает ремни.
Вмиг сам будешь съеден - только усни.

Первым пропал, разумеется, кок.
Выпрыгнул за борт,  зашившись в мешок.
Команде  - постись, а акулам - кишок?
Если вернется - припомним грешок.

Много он выпил на длинном веку -
Ром и портвейн в его венах текут,
Боцман кинжалом развеял тоску
И прямо из вены налил по глотку.

Крысы недаром бегут с корабля,
Чтоб не оказаться в кебабе люля.
А если покажется где земля,
В ней столб с перекладиною и петля.

Припев:

Из сундука - рука мертвяка
Знакома нам эта наколка.
Рома уже нет ни глотка,
И оживать нет толка.