Слонёнок

СЛОНЁНОК

сколько дней выживало без музыки тело
пытаясь вызвать в себе тот первичный стройный ритм
и падая обессиленно в пустоту
как после неудачного секса

но помнишь день первого изгнания из рая:
30 июня 2006 и твои 17
день, когда на всю страну объявили о её избиении
день, перешедший в чтение её романа
(так уже не потрясёт ни одна классика ни до, ни после)
в котором она день за днём, год за годом
описывала свой десятилетний ад
с мужем-садистом-миллиардером

(ужаснее этого дня
был только вечер 10 лет спустя
кричащее лицо мамы в слезах
о том что всё
и было действительно – всё)

ты помнишь, как она выходила на сцену
овеянная светом и нежностью
изображать сценическое счастье и сценическую же грусть
и всё твоё либидо наивного неиспорченного подростка
тонуло в блаженных звуках
гения чистой красоты

сидя высоко на чужих мужских плечах
в партере «Олимпийского»
ты метко швырял на сцену
плюшевого розового слонёнка
с любовным наивным письмом, спрятанным внутри
слонёнок приземлился у её ног
она подняла, показала большой палец в толпу
(тебя, вероятно, не видя, но тебе казалось, что видя)
и твоё перекошенное от счастья лицо
(ставшее потом насмешкой на всю школу)
показали по СТС

(счастливее этого дня
был только вечер 13 лет спустя
в суздальской расплывчатой дымке
и белокурые расплывчатые слова
«у нас с тобой роман»)

летая высоко в своих чистых мечтах
ты пытался её поцеловать за взятием автографа
как за взятием Бастилии
(со всех ног несётся к вам её балет
и отступает видя неуклюжего подростка)

ты внимал каждой песне из нежных уст
где семейный ад претворялся в элегическую грусть
в пронзительность какой больше нет
(ты думал: так уже не потрясёт ни один Моцарт ни до, ни после
но нет, потрясло
но не так, как она, – по-другому)

ты звонил ей домой и просил позвать к телефону
нарываясь на крик её мужа-садиста
и хотел подрасти приехать взять её за руку и поговорить
о чём
непонятно о чём

а потом
захлестнула жизнь
косноязычная как тот слонёнок
поспешная как ты несущийся с букетом на сцену
равнодушная как её взгляд
во время попытки робкого поцелуя

…сегодня днём её пиарщица говорит:
«ваше издание слишком малочитаемое для нас»
её пиарщица спрашивает:
«сколько у вас охват одной статьи?»
её пиарщица отвечает:
«мы вряд ли сможем дать вам интервью»
«присылайте ваши вопросы а там решим»

ты выходишь в отменённый мир
и телом отяжелевшим на сто сбитых иллюзий
плывёшь туда
в сад несорванных яблок
туда где всегда отвечали «нет»
и всегда ответят «нет»
плывёшь сказать в своём интервью
что-то псевдоромантическое
о блаженном незнании перспектив
о первородстве звука
и о том что стихам виднее

в этот час она спешит на свой кремлёвский концерт
в этот час хемингуэевский герой тяжело встаёт у окна
видя людей спешащих на работу

людям было приятно
идти на работу