Софья Потоцкая. гл. 13

13

Текли и гамбургские годы,
Казались ей, как монастырь,
Её весёлая порода
Страдала от нависших гирь.

Она скучала в новом доме,
Бродила тенью по нему,
Вся пребывая, как в истоме,
Куда приткнуться и к чему?

Она же ничего не знала
И не умела ничего,
Одним лишь свойством обладала,
Сердца пленять у «кой кого».

Все эти дамские уловки
Всегда достаточно трудны,
Свои законы в них столь тонки…
Быть внешность – нужной красоты.

Одной лишь внешности – не мало,
Но недостаточна она,
Такт покорять берёт начало
Ещё в столь древние года.

Искусство флирта, покоренья
Настолько сложно и тонко,
Как добровольное плененье,
В нём тайны скрыты глубоко.

Оно – талантливых имело
И тех бездарных учениц,
Но Софью Витт причислим смело
Лишь к первым, по рассказам лиц.

Но нынешний её любовник
Особым в этом плане слыл,
Орешек крепкий, как шиповник
Колюч и неподатлив пыл.

Он – многоопытен и зрелый,
Прошедший двух супружеств плен,
В делах политики столь смелый,
В любви, тем боле – переспелый,
Обуздать сумел свой ген.

Их первая в Варшаве встреча
Засела прочно в голове,
Она была всего предтечей
Для обоюдной их судьбе.

Твердили, он в неё влюбился,
Но – всё обычно, как и все,
От чувства вовсе не взбесился,
Он знал свою цену, себе.

Дела и все его заботы
Затмили всю её красу;
В Очакове взяла все квоты,
Одна оставшись «на весу».

Сидела в Гамбурге мрачнейшем,
Хотя и взят любовник в плен,
Но с настроеньем тяжелейшим,
Сама попала в плен из стен.

А вечерами, у камина
Не получался разговор,
И неприглядная картина
Вползала в их семейный двор.

Его постигла катастрофа,
Уплыли денежны дела,
Боялся, что узнает Софа,
Она и так душой сдала.

Все колоссальные угодья
И их владенья на Руси,
Оказались, как пародией,
Уже – не денежны мешки.

В свои хозяйственные нужды
Жена решила не вникать,
«Мешки поэтому и пусты»,
Чужим доверив управлять.

Забрав фамильные брильянты,
Купила в Петербурге дом,
А мужу «вешала лишь банты»,
Что в их имениях – погром.

Уже не «сыпятся доходы»
И «компенсации» договор,
Похоже, канул в «вешни воды»,
В деньгах у ней самой – затор.

Пронюхав положенье графа,
В кредитах полный стал отказ,
Жизнь оказалась в виде штрафа
За годы жизни, в этот раз.

Его та «гамбургская ссылка»,
Как катастрофа жизни всей,
Она сказалась слишком пылкой
На взгляд завистливых людей.

Он понял, что застрял в путине,
Всё плохо: и в семье, делах,
Он связан прежней половиной,
У Софьи – муж, с ним – не в ладах.

Придти к согласью с Юзефиной,
Решил назначить встречу с ней,
Но, чтоб успешно всё продвинуть,
Успешней сделать и «тесней».

Суворова он пригласил в именье,
Союзника в нём обрести,
Надеясь, что его-то мнение,
Победу может принести.

Стоявшие в то время в Польше,
С ним во главе уже войска,
Надеждою казались большей,
У графа сгинула б тоска.

Суворов – в неладах с супругой,
Свой сам потребовал развод,
Имея опыт и для друга
Решил пройти преграду в брод.

Он предложил им помириться,
Софию к мужу отослать,
И больше в жизни не беситься
И вновь примерным мужем стать.

-- Любовь – позорнейшая глупость,
При том – одиннадцать детей,
Для жизни – просто близорукость,
Он должен быть давно скромней.

Гордиться надо всем потомством,
Супруга, думаю, простит,
Кончать – с любовным вероломством,
Оно вам самому претит.

Потоцкий побледнел от речи,
Под носом выступила кровь,
В него «попал заряд картечи»,
Попра;на была вся любовь.

Покинул тут же место встречи,
Супруга в плаче, молвит: «Нет,
Разводу, миру – нет и речи,
Позор ему припишет свет»!