Счастье

Инкубационный период детства
Закончился молодостью первой, —
Дальше — только вторая и третья,
Обольстительные лонгриды
Для лысеющих интровертов.
А меня интересует седьмое
Чудо по бирочке Счастье.

Помнишь пышные кринолины, —
Ирисы и пионы?
Эфемерные, мнилось, пальцы,
Поддерживая бутоны,
Перевернутые в
Просвечивающиеся платья,
В сердцебиении пульса вальса
Оставляли на лепестковой плоти
Непоправимые
Раны и вмятины.

Возвращайся
На следующий день после сбора
Одуванчиков, посмотреть как их
Золотистые ореолы
Неумолимо
Потемнели и стали частью
Безучастных, но еще
Живых субстанций.

Любите ли Конфуция,
Поете ли "Чунга-Чанга",
Выращиваете ли настурции,
Отчебучиваете ли танго,
Или просто у вас ремиссия?

А сможешь удержать свое
Шариком счастье,
Привязанное
К другому, —
Человеку, Господу, аэродрому?
Или когда поднимаешься
Тысячу
   Ступенек.
       И потом еще
            тысячу
               К храму.
                Вбегаешь,
И монах закрывает двери.
Ты — последний!
Остальные — не успели.
Понимаешь?

Можно ли быть счастливым
В мире, полном несчастья?
Спрятавшись под покрывало
Растущих внутри приливов,
Упоенно предвосхищая:
Вот он вал, кажется,
Тот самый, девятый!
Фух!
Мимо.