Вспышки памяти -к 75-летию Победы-

                Написано моим отцом Кульбановым Станиславом Вячеславовичем.
 
                Опубликовано в газете "НЭР" (Свеча) Луганского Областного
                Благотворительного Фонда "Хэсэд Нэр"
                Апрель 2010 г. № 4 (195)


Фамилия моей матери Эвельсон. Некоторые её родичи (спасибо сельским писарям) пишутся через букву Е – Евельсоны. Рос я на Смоленщине в большой семье деда – сапожника Ивана Кульбанова.
Сейчас на исходе восьми десятков лет, отмечая 65-ю годовщину Великой Победы, в памяти вспыхивают отдельные искорки того далёкого времени.

~ ~ ~ ~ ~ ~
Год 1936-й. Куча малых ребятишек возится под низким скатом соломенной крыши. Кто-то притащил спички… Огонь вспыхнул мгновенно. Так сгорел наш старый дом. В кроне высоких вишен метались и кричали скворцы.
~ ~ ~ ~ ~ ~
Отец обнаружил у меня коробок с сухим конским щавелем. Я учился курить. Помню свою первую суровую порку.
~ ~ ~ ~ ~ ~
Год 1937-й. Дорогобуж. Меня покусала собака.
– Мама, почему к нам не приходит дядя, который зашивал мне голову?
– Сынок, не надо говорить о нём, он – враг народа.
~ ~ ~ ~ ~ ~
Август. День авиации в Смоленске. Тысячи зрителей на солнечном поле. У меня, видимо, слабое зрение, я не вижу руки лётчика, и отец обманывает меня. Стоит ему свистнуть, возле самолёта появляется облако листовок.
Я удивляюсь силе отца.
~ ~ ~ ~ ~ ~
Год 1938-й. Смоленская МТС. Мои дяди выносят из дома тяжёлую раму с портретом маршала Блюхера. Сверкают ордена и медали.
– А зачем выносят?
– Так надо, малыш.
~ ~ ~ ~ ~ ~
Год 1941-й. Июнь. Бабушка Лена вернулась из смоленского базара.
– Застрелился директор авиазавода. На Блонье  поймали шпиона. Б***и!
                (прим. Блонье – парк в центре Смоленска)
~ ~ ~ ~ ~ ~
Июнь. Возле школы старики обсуждают ситуацию. Один говорит:
– Англия с нами.
Другой сомневается:
– Как бы они нам не наклали, как в 18-м году.
~ ~ ~ ~ ~ ~
Неужели я ошибаюсь в дате первой бомбёжки Смоленска?
Илья Эренбург в очерке "Презрение к смерти" пишет: "Смоленск впервые подвергся бомбардировке в середине июля 1941 года. Немцы скинули на город тысячи зажигательных бомб".
Но почему так чётко помнится ночь на 28 июня – день моего рождения? Я сижу в кустах и наблюдаю огненную панораму первого налёта на город, лучи прожекторов и в их скрещениях самолёты врага.
~ ~ ~ ~ ~ ~ 
Через день на грузовой платформе мы выехали из покорёженного Смоленска в Ельню, к месту назначения молодой выпускницы Смоленского мединститута.
~ ~ ~ ~ ~ ~ 
Август. Мама сказала, что Сергей, брат отца, будет проезжать на фронт. Бежим к месту встречи. В кузове дядя Серёжа в форме танкиста. Прощаемся. Как оказалось, навсегда. Потом узнал, что возле Орши под немецким танком погиб также мой двоюродный брат Виктор. О военной судьбе родни со стороны мамы я не удосужился узнать. Отец дошёл до Берлина, был тяжело ранен. 
~ ~ ~ ~ ~ ~
Село под Ельней. Утром просыпаюсь на печи от шума в избе. Чужие, долговязые, серые солдаты. Немцы!
– Матка, курка! Матка, яйки!
~ ~ ~ ~ ~ ~
Полсела укрывается в колхозном погребе. После воздушного боя появляется наш лётчик. Мама перевязывает ему руку.
– В селе немцы, – и он уходит.
~ ~ ~ ~ ~ ~
Солдаты выгоняют людей из погреба. Забирают наши противогазы, пинают их и регочут.
~ ~ ~ ~ ~ ~
Я лежу в яме на сене. Подходит немец, втыкает штык в сено:
– Русс зольдат есть?
~ ~ ~ ~ ~ ~
Внезапно начался артналёт наших пушек. Вижу, как взрывается немецкая легковушка с двумя офицерами. Мы прячемся в пшенице. Падают горячие осколки. Санитарка из маминой больницы торопливо шепчет:
– Боже, спаси нас! Боже, спаси нас!
Вечером немцы уходят из села, торопливо поджигают факелами соломенные крыши хат.
~ ~ ~ ~ ~ ~
Прямо над холкой лошади висит громадный шар утреннего солнца. Значит, мы движемся на восток.
Что это? Справа на поле несколько беспорядочно разбросанных наших зелёных 45-миллиметровок. А вокруг – это на всю жизнь в памяти! – тела, туловища, ноги, руки. Наши красноармейцы.
Санитарка крестится. Мы проезжаем.
~ ~ ~ ~ ~ ~
За облаками гудит самолёт. Муж санитарки дядя Коля, партизан гражданской войны, успокаивает всех:
– Наш летит.
– Почему наш? – спрашиваю.
– Ну, как же, германские – воют, а это наш – рокочет.
Вскоре на дорогу посыпались листовки. Одна – у меня в руках и я читаю выдержки из выступления Сталина по радио 3 июля.
"Дело идёт, таким образом, о жизни и смерти советского государства, о жизни и смерти народов СССР".
Я ещё раз изучаю перечень национальностей, которые враг хочет уничтожить. Немного поразмыслив, я спрашиваю:
– Ма, а ведь немцы меня не убьют, – и, не ожидая ответа, продолжаю:
– Вот, смотри, здесь же нет дагестанцев, а я родился в Махач-Кале. Значит, меня не убьют.
Мама гладит меня по голове:
– Конечно, дурачок мой, тебя не убьют.
Мы спаслись, но через десятилетия я говорю: "Прости меня, мама".
~ ~ ~ ~ ~ ~
Ни самолётов, ни взрывов почему-то не видно и не слышно. Только сотни чёрных точек – нет, не падают – а медленно, косо плывут в воздухе над станцией, ниже, ниже, ниже.
Зажигательные бомбы издали – это не страшно…
~ ~ ~ ~ ~ ~
Ульяновск. Прямо с перрона в товарные вагоны беженцев женские руки передают и передают чёрные буханки хлеба. Бесплатно.
~ ~ ~ ~ ~ ~
Год 1942-й. Магнитогорск. С хлебными карточками стою в очереди. Местный авторитет Панка осторожно интересуется:
– У тебя старший брат есть?
Вру, что брат есть. Помолчав, Панка нарекает:
– Понаехали жиды, цены понабивали.
~ ~ ~ ~ ~ ~
Год 1943-й. 3 февраля. Совинформбюро сообщает о разгроме армии Паулюса под Сталинградом. Перелом в настроении – теперь никто не сомневается, что немцы будут разбиты.
~ ~ ~ ~ ~ ~
Панка организовывает кражу винтовки в магазине. Мы в подсобке. Нас замечают. Неудача! Пробиваемся сквозь женскую толпу и убегаем по вечерней Пионерской.
~ ~ ~ ~ ~ ~
Эмиль Кио в Магнитогорске! Киевский известный обманщик! Его машина стоит у театра. Одна фара разбита. Меня направляют стащить лампочку. Я подхожу, протягиваю руки и… мужские руки за шиворот поднимают меня в воздух.
Отделение милиции. Вызывают мать…
Дома она не ругает меня, тихо говорит:
– Я за тебя тридцать рублей штрафа заплатила.
~ ~ ~ ~ ~ ~
Мы, ремесло и шпана, дежурим под окнами танковой школы. Раздаётся звонок на занятие. На снег летят бычки. Это наша добыча.
Умер генерал-майор Борзиков, начальник танковой школы.  В городе – большие похороны.
~ ~ ~ ~ ~ ~
По улицам ходят высокие красавцы в конфедератках. Это польские офицеры армии Андерса на пути в Африку через Иран.
~ ~ ~ ~ ~ ~
Год 1944-й. Днепродзержинск. Работаем на восстановлении домны № 6 ДМЗ им. Дзержинского.
~ ~ ~ ~ ~ ~
Пленные немцы работают во дворе. Нам интересно их позлить:
– Дер эрсте шнее! Дер эрсте шнее!
Они злятся, а мы довольные.
~ ~ ~ ~ ~ ~
Иду по Банному спуску. Навстречу от завода поднимается колонна пленных около сотни человек. Увидели у меня свёрток:
– Газзет! Газзет! – и от моего свёртка ничего не осталось.
~ ~ ~ ~ ~ ~
Год 1945-й. 9 Мая в два часа ночи, как мне помнится, Левитан сообщил о Победе. Детство кончилось.


         На фото отец моего отца, мой дед – Кульбанов Вячеслав Иванович.          
         /для Бессмертного полка/