Николай Захаров На севере

Ни сварливый муж, ни злой сосед
Вдруг в разгаре северного лета
Наложил на женщин всех запрет,
«Паранджой» закрыл лицо от света.

Взрослым мужикам и детворе
Понадел, как пчеловодам, сетки.
При такой-то влаге и жаре
Не узнать соседа и соседки.

В тундре – испарения, мошка,
Не спасают сетки и рубахи.
Ни одна сметливая башка
Средство не нашла от той «милахи».

Пот съедает ноги, спину, шею.
Липнет к поту тучей мошкара.
От её укусов я зверею,
Даже не спасает дым костра.

На речной простор, быстрее к Пуру
Каждый рад… О! Если б вы видали…
Ветер лишь спасает моб шкуру
От укусов этой самой твари!

Вот взревели мощные моторы,
И летит, как метеор, «Казанка»,
А реки чарующей просторы –
Севера и гордость, и изнанка.

Гордость потому, что здесь – краса
И величие российских рек.
А изнанка – горечь и слеза,
Как природу губит человек.

Летний день здесь кончится едва ли,
Удивленья своего не скрою.
В средней полосе мы лишь видали,
Как заря встречается с зарёю.

Здесь не отличишь от утра вечер,
Встретишь и детей в любое время.
Хорошо мошку сдувает ветер,
Кровожадных насекомых племя.

Гнус, мошка, гуденье комаров –
Это ж частность северного лета.
Трудностей здесь всяких, будь здоров…
Северянам всё знакомо это.

Здесь зимой морозы… Ух! Крепки.
И слепит до боли снег в апреле.
Здесь морошка, рыба, дичь, грибки,
Только жаль, что лето – три недели.

1992