Дорога на Перынь

   Дорога на Перынь была самой любимой в моей жизни. Я в молодости часто приезжала в Новгород к  подруге. Жила она на Десятинной улице – в самом центре города, недалеко от Кремля. Приезжала, не больше чем на неделю, впитать дух этого героического и древнего, стольного города, погулять по любимым местам и приобщиться его святыням и  красоте. Я любила гулять в одиночестве, выходила из дома рано, чувствуя всей душой свободу, садилась на 37 автобус и ехала в Юрьев монастырь.
 
   Тогда  Юрьев был в запустении. В его  кельях жили люди, как в квартирах.    В центре монастыря на возвышении стоял могучий Георгиевский собор, и в правой части от него  все заросло розовой мальвой.  По тропинке мимо  Георгия я подходила к открытым металлическим воротам и шла по песку к Волхову. Садилась на какое-нибудь бревнышко и часами смотрела на игру воды и солнца, на сверканье и сияние воды и ее бликов сквозь колыханье ивовых ветвей. Ивы склонялись над водой, от ветра они поворачивали своими ветвями и чуть меняли свой цвет – с зеленого на серебристый.

    Волхов ворожил живой водой. Он принимал цвет неба, а вода мощной лентой течения неслась от Ильменя в сторону Ладоги. Здесь всегда было ветрено, вода от этого волновалась, двигалась, по ней от  моторных лодок шли небольшие волны.
На противоположной стороне реки на пригорке чуть заметна была деревня Нередица и потрясающая церковь Спаса на Нередице. Вдоль небольшого прибоя
образовалась полоса с выброшенными на берег «драгоценностями» реки – мелкими
камушками, кусочками дерева обточенного так, что поверхность была ребристой, с рельефом  от годичных колец. Иногда, среди этого хлама, находили  древности города – керамику и даже монеты царской чеканки.Голова кружилась от речного запаха большой воды.
    До угла могучих стен Юрьева я шла босиком по песку, потом забиралась на верхнюю тропинку. В низу находился не интересный «цивилизованный» пляж.

     Вскоре на пригорке начиналась деревня.  На дорогу, по которой я медленно шла, выходили ворота и калитки пригожих, покрашенных в разные цвета домов.  Кое-где у края пригорка стояла скамейка и можно было посидеть и отдохнуть, полюбоваться зарослями ив и проблесками реки. Везде свет солнца и ветер играли наперегонки - от реки в сторону деревни летели солнечные зайчики
по листьям деревьев, а ветер клонил их и шелестел в  кронах. Приятно было посидеть и у какой-нибудь калитки с поленницей дров, подышать ароматом сырой древесины. На дороге двигались пятна света и тени от высоких берез.

   Пройдя спортивную байдарочную секцию «Юность», я выходила к стоянке баркасов – больших лодок с парусами. Рыбаки мне рассказали, что артель обычно ловит рыбу на Ильмене, а сейчас  они на  ремонте. Это пристанище рыболовецких баркасов под огромной в два обхвата ветлой – (все в тени, в коричневых тонах,) напоминало картинку из XIX в. со слаженной, добротной и неспешной работой рыбацкой артели. Рыбаки чинили сети, смолили баркасы по очереди отдыхали в тени.

 Здесь берег поворачивал налево и еще дальше переходил в песчаную косу. Когда-то давно я решила пройтись по косе в поисках старинных монет и средневековой керамики. Эти поиски  были для меня наслаждением. Я ходила, склонившись над песком и искала добычу, как хищный зверь. Мне попадались красивые коряги до белизны протертые водой, камушки и всякая всячина,
среди которой я и нашла две монетки времен Николая II. Я так долго ходила и исследовала  косу, что рыбаки, починявшие сети заинтересовались мной и все поглядывали с каким азартом пришлая ненормальная женщина ищет там что-то на косе. Сейчас, когда я шла у околицы, коса была затоплена. Был сентябрь – бабье лето.

   Справа показалось озеро, в которое Волхов отдавал часть своей воды через мелководье. На мелководье росла пучками осока и лежали старые большие, отслужившие свой срок баркасы. Через это мелководье и была проложена насыпная дорога на Перынь.

   На перекрестке деревня поворачивала направо – где стояли почерневшие избы, в которых еле-еле теплилась жизнь. Конечно, выше ценились дома фасадом смотрящие на реку. Их скупали богатые горожане и использовали, как дачу. Среди разноцветных домов над рекой уже стали расти безвкусные «дворцы» для новых русских – так уходила в прошлое эпоха традиционных избушек с геранью на подоконнике и с георгинами в палисаднике.

   Перынь – это урочище  языческого бога громовержца Перуна на высоком пригорке, по легенде, в IX веке его сбросили в реку и на его месте,построили храм Рождества Пресвятой Богородицы. Это была обычная политика власти и духовенства - строить православные храмы на месте прежних языческих святынь. Однако, как они не старались, народная память была сильнее - так до наших дней сохранилось древнее название - "Перынь". Храм был закрыт, внутри шла реставрация.
   С высоты открывался прекрасный вид на другую сторону Волхова, на Новгород, на широкие просторы - поля и перелески, среди которых были видны маленькие церковки Новгородской земли.

    Последним пунктом моего маршрута было чудесное место на берегу рядом с пригорком  Перыни. Здесь росли очень красивые старые ивы и ветлы, и можно было еще отдохнуть и прикоснуться к красоте  России, омыть в ней душу.
   Возвращаться домой было нелегко, но это не важно. Зато потом, уже в Москве, вспоминались счастливые мгновения моей любимой дороги на Перынь.