В жидком торфе нет знаков различия

Время уходит - память остается.
(Еврейская пословица)

В жидком торфе нет знаков различия,
Вжавшись в грязь ты лежишь как литой,
Без парадного с блеском величия,
На болотах Синявинских бой.

В нем мальчишки, юнцы желторотые,
В час за год постарели тогда.
Мы держали плацдарм тремя ротами,
Не пуская к высотке врага.

Разлетаясь железными брызгами,
Без романтики книжной войны,
Смерть осколками острыми рыскала,
Брала всех, не смотря на чины.

Я старик, что мне сказки рассказывать,
Ополченец, боец рядовой.
В сорок лет стыдно возраст указывать,
Нет медалей, ведь я не герой.

Но за бронью в тылу не отсиживал,
Свою скрипку на хлеб обменял,
На трясину с болотною жижею,
Что казенной шинелью примял.

До мажор Ленинградской симфонии,
Нотным текстом, с палитры струны.
Какофония взрывов в гармонии
У жестокой и страшной войны.

Трехлинейки упор, кочка мшистая.
Патрон загнан, затвора щелчок..
Кто-то вздрогнув упал после выстрела,
Неразлучен со скрипкой смычок.

Убивал я, что пьесы заучивал,
За детей, за жену, Ленинград.
Через морось с застывшую тучею,
Бил за тех, кто вослед шептал гад.

Все что есть, без прикрас и предвзятия,
Ветром сносит болотная марь,
Заменив красоту на понятия,
Звук мелодий на серую сталь.

Я еврей, мне особые блага,
Быть навечно с народом святым,
Но у Торы нет слова атака,
В нем без разницы кем был родим.

И не важно с какими погонами
Мы входили в последний тот бой,
Растворились как ноты в симфонии,
Капитан, старшина, рядовой...

Облетевшие годы безвременно,
По архивам несметным идут,
Не бывает что звезды потеряны,
Может быть и вас тоже найдут.

Там в лесу за канавой Рябиновой,
Безвозвратно покинувший строй,
Я лежу за звездою Давидовой,
Мы лежим под фанерной звездой.

Шнейдерман Исаак Ефимович, умер от ран 17 августа 1943 года, первичное место захоронения - братская могила, Ленинградская обл., Мгинский (Кировский) р-н, д. Александровка, западнее, 3 км.
Место перезахоронения — неизвестно.