7. Раскольников

В свои двадцать лет, поступив в Литературный, прикинутая под Серебряный Век экзальтированная Мара зачастила в дом к хиппанутой своей сверстнице, студентке Философского института Сусанне и её хиппанутому отцу врачу Сержу. В доме у Сусанны Мара врубилась в новую для неё музыку: "Умку и Броневичок", Арефьеву, Янку Дягилеву, Егора Летова.

-Мне так нравится Ваш образ, - говорила Маре Сусанна. По заведённому в хиппанутом доме обычаю все гости, а тоже все временно проживающие в хипповской квартире пришлые обращались друг к другу на Вы. - Вы как будто только сейчас из "Башни" Вячеслава Иванова.

Перед выпускным Мара пошила себе длинное, в пол, зелёное шёлковое платье с чёрным шёлковым тоже корсажем, со шнуровкою на спине. В этом платье Мара тусовалась на Выпускном; в этом платье ходила потом повсеместно: на Выпускные Экзамены, на вступительные экзамены в институт, в гости к своим хиппанутым товарищам. Волосы свои Мара плела в косу и в два сложения пришпиливала эту косу заколкою на затылке.

Грузная, располневшая к своим двадцати Сусанна умела создавать в этом хипповском свинарнике уют. Когда она задумчиво сидела в углу дивана, распустив свои мелко вьющиеся длинные чёрные волосы, в кофту льняную, с заплатками, завернувшись, направляя и поддерживая светские диалоги гостей, она походила на плюшевого медведя. Или на добрую мамочку всего этого собравшегося с гитарами, с невероятными историями из хипповской своей жизни зоопарка.

Сусанна писала стихи и прозу, читала объёмистые философские трактаты разных веков, была православной.

Недавно - как раз перед поступлением Сусанны и Мары в институты - у Сусанны умерла мать. Отец Сусанны, врач Серж, бережно хранил память безвременно почившей жены.

В православие хиппанутое семейство подалось от отчаянья: покреститься и воцерковиться показалось последним средством успокоить как-то домашний Апокалипсис.

-Серж бегал за мамой по квартире с ножом... Все орали как резаные... - Задумчиво делилась Сусанна с Марой.

Кроме таких совсем уж кромешных эксцессов бывали прежде - когда жива была мать - бывали в доме Сусанны и так знакомые всем подросткам просто-так-регулярные скандалы. Сусанна увлечённо ходила по арбатским тусовкам, по концертам; и забывала позвонить, что задерживается; и возвращалась домой после полуночи счастливая, переполненная только что прослушанной музыкой, единением, общею атмосферой зала; и нарывалась, придя домой, на истошные вопли и битьё посуды. Вопли, битьё посуды счастливую Сусаннину переполненность музыкой разрушали.

Мара, поступив уже в свой Литературный, сидела в хипповском доме на кухонном диванчике, подобрав колени к подбородку, замотавшись в кошмарную безразмерную индийскую юбку - такими юбками хиппи снабжали всех желающих (ровно то же, что завернуться в линялую занавеску). Хозяев дома не было, Мара сидела на кухне одна. Все кухонные столы, все полы были уставлены  тарелками и кастрюлями с протухающими и прокисающими остатками съестного - привет от очередных проведённых накануне обширных, весёлых арбатских посиделок. Диванчик тоже был завален съестным, Марин взгляд остановился на валяющихся среди дивана сырых полуочищенных сосисках. Поверх сосисок лежал раскрытый философский Словарь. Словарь был издан в четырёх томах, и вот один из этих томов красовался сейчас поверх сырых сосисок.

Перед Марой на небольшом свободном от кастрюль и тарелок пятачке пола стоял совсем старый, убитый, весь в спрессовавшейся в липкую плёнку пыли - магнитофон, из магнитофона пела группа "Умка и Броневичок":

Они зовут его Раскольников
Я ненавижу их
Среди стритовых алкооголиков
Он самый главный псих

Совсем скоро должна была прийти в гости одноклассница Сусанны Ульяна. Они, Ульяна и Сусанна, и в институт свой Философский вместе поступили.

Играла, играла раз за разом снова и снова прокручиваемая Марою песня:

Они зовут его Раскольников
Они зовут его...
Он автор множества покойников,
И больше ничего.

                "Умка и Броневичок"

                23-03-2020