Перуанки у меня ещё не было

  Где-то на рейде порта Лимы, это Перу, стоим на якоре. Я на палубе. Слышу свист с мостика. Поднимаю голову. Капитан машет мне рукой, мол, поднимись скорей на мостик. Иду на мостик. Надо ещё забраться, считай на пятый этаж. И что ему понадобилось? Может какой прокол… Всё бывает. Даже волнуюсь. Капитана подводить не хочется. Дело-то общее. А вдруг? Поднялся, отдуваясь, смотрю на него с немым вопросом. А он указательный палец левой руки прижимает к губам (это было до эпохи короновируса), а указательным пальцем правой руки (о Боже, как некультурно) показывает на иллюминатор. А там бабочка с мою ладонь. Красивая! Голубая, с полосками изумрудными, что так перламутром отсвечивают. С длинными усиками. Моя слабость… Капитан затих. Он знает, что я уделяю повышенное внимание всякой живности… А тут такой экземпляр! Надо не просто поймать, надо сохранить и целостность крылышек, И лапок, и усиков… Но я–то спец в своём деле, а не только в морском. Думаю, он не забыл ещё, как я ловил сову, залетевшую в его каюту. И летучую мышь приходилось. Хватаю лист писчей бумаги А-4, снимаю с головы бейсболку… Раз... и накрыл красотку. Два, - подсовываю под неё медленно лист, чтобы, не дай Бог, не поранить перуанку. Такой у меня ещё не было. Всё чики-пуки, как говорит незабвенный Дмитрий Нагиев. Положив ловушку, ненадолго, на штурманский стол, бегом к судовой аптечке. Там спирт… В пипетку. Аккуратненько снимаю кепку с бабочки, придерживая насекомое, чтобы не трепыхалось, капаю спиртом на чёрную блестящую головку. Прости меня, красотка… И всё! Расправляю крылышки, прикалываю иголкой к картонке, помещаю в коробку с дырочками для обмена горячего южного воздуха… Из неё получится прекрасная мумия через несколько дней. Окрылённый добычей, благодарю капитана, всё это время наблюдавшего за моими действиями и  скатываюсь по трапам вниз насвистывая «первым делом, первым делом самолёты, ну а бабочки, а бабочки потом».