Шоколадный единорог сборник

 
 






Содержание

Шоколадный Единорог
1. Мальчик на крыше
2. Шоколадный магазин
3. Колебания земного глобуса
4. Игра под названием: «Я победил»
5. Множественность муз
6. Милая Эммилия
7. Дама с собачкой
8. Thanatos
9. Пустые окна дома твоего
10. Альтист с золотыми глазами
11. Последняя городская ёлка
12. Сказал – и спелось…
13. Одна музыка на двоих
14. Прошлое – это ложь
15. Сестра милосердия
16. Бесстрастный ангел
17. Ночь Шекспира (Время, закрой на минуту глаза)
18. Слёзы под дождём
19. Последняя пьеса Шекспира
20. Последний  монолог  Шекспира
21. Думать о тебе
22. Есть бумага, перо…
23. Ретро-кафе «Весёлые Ребята»
24. Когда взойдёт над городом луна
25. Стишата
26. Конец света
27. Новый вирус
28. Зимнее время (Зима и Новый 2012-й год)
29. Котёнок
30. Классный поход
31. Укротительница львов
32. Дождь, когда я умер
33. Завтра
34. Эти весенние лужи
35. Доктор Время



«Дурачество»
37. Пара слов о вреде мата
38. Рабочая суббота, 13.11.2010 г.  Преодоление дремоты
39. Рабочая суббота, 13.11.2010 г.  LINES-тусовка
40. Аритмичный сентябрь
41. О докладе NASA (1969 г.)
42. Есть слова…
43. Слово Божье
44. Поэма о последнем осеннем листе
45. Violетовые крокусы
46. Чего;  ждёт  Весна
47. Девчонки, весна пришла!
48. Мартовский  котёнок
49. Случай со старым чекистом на Красной Площади
50.
51. Муха на борщевике
52. Зеркало мира
53. О сыре и сэре
54. Дворник и Осень
55. Просто пьяное
56. Женщина в RGB
57. Творческий замысел (Сегодня я не написал стихотворенье…)
58. Аномальная эмиграция (Снег-диссидент)
59. На зимней уборке
60. Увидеть Эшова во сне


Из сборника «Евгения Онегина»
61. Осенняя сказка
62. Сентиментальные прогулки
63. Заколдованный парк
64. За тенью отгремевшего заката
65. Немая боль
66. Сквозь сон
67. Сентябрь
68. Если ты уйдёшь
69. Монохромные мечты

Из сборника «Беллетристика»
70. Избыточность мечтаний
71. Далёкая страна
72. L.R.
73. Трёхлетний коньяк
74. Чёртов бублик, или адронная мышеловка


Из саги «СтихоСотворение Мира» (Reactive Creative)
Книга «Небо №777»
75. Над Ущельем

Книга «Подвалы Ватикана»
76. Невеста Дракулы

Книга «Reactive Creative» (СтихоСотворение Мира)
77. Слово на ладони



 

Шоколадный Единорог



 


 

Мальчик на крыше


Посвящается гражданину NN, вот точно так же
сидевшему однажды в детстве на крыше


Посередине неба лунный круг,
Как будто око  в занавеси ветхой.
Что там, за ней, откроется мне вдруг?
Какие дали, города и ветры?

Мне кажется, вот-вот она падёт,
И новый мир, нахлынувший оттуда,
В одну минуту всё перевернёт.
И страшно ждать, и хочется мне чуда.

А здесь, внизу, зашевелился сад,
Как будто встали зрители в партере.
И листья, как бинокли, заблестят,
И звёзды, как прорехи на портьере.

И яблоко на землю упадёт,
И пёс зайдётся лаем бестолковым,
И, словно в детстве, сад мой оживёт,
И снова полетят к рассвету совы.

Вот по небу скользнул метеорит,
И я замру в неясном ожиданье.
И ночь, как штора ветхая, сквозит
Потусторонним, сказочным сияньем.

06.08.2010

 
 

Шоколадный магазин


Основано на реальных событиях.
19.05.2010 г. я посетил Шоколадный магазин.


Когда сжимает сердце сплин
И не хватает мне чего-то,
То в шоколадный магазин
Я захожу после работы.

С витрины смотрят на меня
Там фантастические звери,
И, сладким запахом дразня,
Меня открыть торопят двери.

Там за стеклянной дверью вновь
Мне улыбнётся продавщица,
И светом призрачных миров
Мой день ответно озарится.

Вот на меня наводит взор
Она, отняв от книжки праздной,
И за собой ведёт в простор
Желаний вкусных и соблазна… –

… … …
Где игры фавнов и наяд
Видны из всех моих поместий,
И в сад расцветший звездопад
Из оживающих созвездий.
 

Вот, встрепенувшись, Орион
Встаёт и плечи раздвигает.
А вот и, Псами окружён,
Единорог вослед ступает.

Идёт вдоль сада, вдоль реки,
Холодным облаком окутан.
Его копытные шаги
Звучат, как будто ниоткуда.

А вот он стал – и псы рычат,
Копытом бьёт – пылает пламя,
И спешно покидают сад
Кентавры с дикими глазами.

А звёзды – падают в траву,
И на плече моём седая
Сова усталую главу
За каждым шорохом вращает.

Я не один здесь прожил год.
Из окон я следил дворцовых
В мои сады их быстрый лёт,
В стремленьи – возродиться снова.
 

Вот Феникс огненным дождём
Упал – и снова в выси мчится,
Где Ворон встретится с Орлом,
Сразиться за перо Жар-Птицы.

И Живописец, бросив холст,
Слетает с возбуждённым ликом
С небес, теряя звёздный пост,
Волос коснуться Вероники.

 

Здесь на коня меня брала
Полунагая амазонка,
И в дальний сад меня везла,
Меня, наивного ребёнка –

В объятья пагубной весны.
Они – как сны: точны, реальны,
И фантастичны, словно сны,
Сады моих владений дальних.

Здесь дни стремительно летят.
Во сне, осознанном и диком,
Я заселяю дивный сад
И восхищаюсь каждым мигом.

Здесь сказочные луг и лес,
Здесь нимф безумное раздолье, 
Здесь боги, низойдя с небес,
К земной стремятся, прежней воле,

И знают, что не блеск Плеяд,
Не звёздное самозабвенье –
Лишь аромат земны'х наяд 
Им доставляет наслажденье.

Меж двух холмов коварный Змей
Таится, Деву поджидая. 
Всё ближе подползает к ней,
Главу над озером вздымая.

 

И тень над Девою растёт,
И к ней прильнёт он в поцелуе,
А после – в озеро скользнёт,
И в брызгах вынырнет, ликуя – 

Смеша и фавнов, и наяд,
Чьи пляски пьяные и песни
Заполнили и луг, и сад,
И даже дальнее залесье.

 

Но слишком строг Единорог,
И стихнет блеянье сатира,
И истекает скоро срок
В моём большом волшебном мире.

Среди созвездий разойдясь,
Дворцов растают силуэты.
Вновь слышу голос я, как связь,
Связь между явью: той – и этой.

… … …
«…А вот, в коробочке – сюрприз;
Вот – лакомства из Цареграда
И  знаки Зодиака из
Изысканного шоколада…».

Здесь всё и дразнит, и зовёт: 
И грёзы в шоколаде белом,
И шелест шоколадных звёзд,
И девушка со стройным телом.

И лишь один Единорог,
Не знавший никогда порока,
Сам – главный шоколадный бог,
Глядит с высокой полки строго.

И, может, и в его глазах
Желанье искрой пробегает.
Но в жарких девичьих руках,
Он знает, что растает… 

19.05–03.07.2010


P.S. В конце лета 2010 года по не известной мне причине этот Шоколадный Магазин был закрыт. Насовсем.


 

Колебания земного глобуса

Пошатнувшись, едва удержится
На незримой оси Вселенная. 
Буду звать я людей в убежища –
И в духовные, и в железные.

Буду небо молить о помощи –
Тем, кто мимо идёт невидяще.
А потом я пойму, опомнившись,
Что я всё это просто выдумал.

Не Волшебник, а только слушатель
Младших курсов стихосложения,
Я во взятом отдельно случае
Силюсь миру придать движение.

Я учусь стихотворным опусом
Возбуждать никому не слышные
Колебанья земного глобуса
На ладони Творца Всевышнего.

Может, что-то и выйдет ценное,
Или вредное. Тем не менее,
Всё растёт его шевеление,
И вот-вот задрожит Вселенная.



 
 

Игра под названием: «Я победил»

И карта была у тебя неплохая,
И вроде движенья мои не быстры…
Мартини соломинкой тонкой мешая,
Ты хочешь постигнуть законы игры.

И смотришь обиженно,  не понимая:
Я все твои козыри снова побил.
Пойми! Это просто игра такая,
Игра под названием: «Я победил».

Я выигрыш вновь со стола заберу,
И пообещаю, наполнив бокалы:
Мы завтра сыграем в другую игру,
В игру под названием… «Ты проиграла!»…



 

Множественность муз


Непросто быть женой поэта:
Достатка муз не знает он,
И вечным поискам сюжета
Он непрестанно посвящён.

Как фотомастер ежечасно
Снимает новую модель,
Так и поэт для строчки страстной
Очередную ищет цель.

И ты всё смотришь с подозреньем
На взгляд мой, брошенный в окно,
На каждое стихотворенье,
Что не тебе посвящено.

Но не смотри ты слишком строго – 
Ведь больше всех мне Ты нужна.
Муз у поэта в жизни много.
Муз много, только Ты – одна!




 

Милая Эммилия

Эммилия, Эммилия,
В пруду раскрылась лилия,
Их белая флотилия
Встаёт на якоря.
Я пьян, я болен –  или я
Опять влюблён, Эммилия?
Какая здесь идиллия
И красота царят!

А в том пруду, Эммилия,
Опасные рептилии,
Ужасные рептилии
Снуют туда-сюда.
Но ты не бойся, милая,
Ведь я с тобой, Эммилия,
И не уйду я, милая,
Отсюда никуда!

Зелёная рептилия
На дне взмутила ил, и я,
Эммилия, Эммилия,
Бросаюсь вслед за ней.
И челюсть крокодилию
Сверну я без усилия,
Ну, а потом, Эммилия,
Сверну и шею ей.

Кувшинки в изобилии,
И водорослей линии,
И тучки, словно лилии,
Глядятся в водоём.
Их в небеса ванильные
Сбирает вещий Илия,
И, милая Эммилия,
Грозит мне кулаком.

Сверкает взглядом Илия,
И льёт дожди обильные,
И ливнем смоет лилии,
Порвутся якоря.
Разрушатся идиллии,
И я очнусь в унынии:
«Какие к чёрту лилии
В начале января!...».




 


Дама с собачкой


Когда идём мы по бульвару,
Где тьма красоток всех мастей,
То рукавиц ежовых пару
Ты носишь в сумочке своей.

Хвостом кого-то привечая,
На кошек лая и на птиц,
Я часто кожей ощущаю
Касанье колких рукавиц. 

Ведь я – проворный, непокорный
И любознательный щенок,
Из строгих рук твоих упорно
Пытаюсь вырвать поводок.

Но ты не хмурься мне вдогонку,
Ведь я – вернейший из зверей.
Не поводок из кожи тонкой –
Вся жизнь моя в руке твоей.






 

Thanatos

Жизнь похожа на поезд стремительный,
Где пейзажи за окнами странны:
Так прекрасны и так упоительны,
Что похожи на ролик рекламный.

Все мы здесь –  пассажиры обычные,
Кто – в СВ, кто – в плацкартном вагоне.
Мы в пути обрастаем привычками
Между очередных перегонов.

И быть может, кому-то невыгоден
Распорядок, согласно билетам,
Но никто не торопится к выходу –
В мир, наполненный призрачным светом.

Проводница, с ланитами бледными,
В чёрном платье, коса серебрится,
Проверяет купоны билетные,
Изучает внимательно лица.

И когда будет май в окна пялиться, 
И приблизится город чудесный, 
Проводница в купе моё ввалится:
«Ваша станция.
Будьте любезны…».



 

Пустые окна дома твоего

Пустые окна дома твоего
Слезятся от дождя, а может быть, от горя.
Виня во всём меня лишь одного,
Я знаю, ты меня
простишь ещё не скоро.

И так же равнодушен этот дождь,
Как ты – и глух, и слеп, безмолвно безучастен.
И может быть, ты к окнам подойдёшь,
Где (я ведь тоже – дождь!…)
я по стеклу распластан.

Мелькнёт в окне твой гордый силуэт –   
Как воплощение богини правосудья.
В завязанных глазах прощенья нет.
К тому же, я тебе –
 невидимый по сути.

И зная, что уже не повернуть
Мне колесо судьбы, пускай вполоборота,
Прошу тебя:
ну хоть за что-нибудь
Прости меня,
прости!
Прости  ну хоть за что-то!…

~1980 – 2006

 
 

Альтист с золотыми глазами


Есть мгновение утром, когда
Умолкают деревья и птицы,
И в пруду застывает вода,
И туман шевельнуться боится.

Даже самая тихая ночь
В ту минуту становится тише, 
И, ещё не успев изнемочь,
Ветер штору уже не колышет.

И всю ночь промяукавший кот
Вдруг свернётся клубочком покорным.

Так стихает всегда шелест нот
Перед самым начальным аккордом.

Так нисходит в назначенный миг
Тишина в оркестровые ямы.
Там, скрывая светлеющий лик,
Ждёт Альтист с золотыми глазами.

Ждёт, когда ты проснёшься, и взор
Твой наполнится светом приветным –
И незримый взнесёт дирижёр
Первый луч над Оркестром Рассветным.


 
 

Последняя городская ёлка

Ель на Красную площадь везли. 
Лёжа ель ещё больше казалась,
И, макушкой касаясь земли,
Ель как будто с землёю шепталась.

Сорок лет, сорок зим пережить,
Наблюдая за миром окрестным,
Чтоб однажды покорно сложить
Тело длинное в кузове тесном.

«По-деревьи» ведь сорок  – не срок.
Да и сто лет – не возраст для ели…
Шелест лапок поникнувших молк.
Смолянистые слёзы блестели.

Длинномера замедленный ход,
И во взглядах застывшая жалость.
Как покойник, ногами вперёд,
Ель на Красную площадь въезжала.

Лейтенантик сирену включал,
И гудели протяжно клаксоны.
А казалось, что это звучал
Траурный марш Мендельсона.

13.12.2009


 

Сказал – и спелось…

Сказал – и спелось.
Мечтал – и сбылось.
Бежал – успелось.
А взял – разбилось.




 

Одна музыка на двоих


В маршрутном такси молодая пара,
сидевшая напротив меня, слушала
музыку через одни наушники.


Мы нитью связаны одной,
И узы с каждым днём всё туже.
Мы даже слушаем с тобой
Мелодию одну и ту же.

02.06.2010


 

Прошлое – это ложь

Не лей по минувшему слёзы, 
Ты памятью только живёшь.
Ведь Прошлое – это видения, грёзы.
А грёзы – иллюзия, ложь.



 


Сестра милосердия


…и Анне Семен;вич


В белом платье; чиста, словно зимний рассвет,
Ты опять посетила обитель страдальца.
Но во взоре холодном извечное «нет».
До тебя не дотронуться пальцем.

И наверное, даже себя самоё
Не ласкаешь крылом ты, рукой или взглядом.
Неприступность, Бесчувственность – имя твоё!
Что ж мне хочется быть с тобой рядом?

Дай тебя разбудить, дай тебя мне обнять,
О мой ангел бесстрастный! Я знаю и верю:
Даже ангелы могут любить и страдать,
И сочувствовать каждому зверю.

Я спрошу, чтоб хоть чем-то тебя всколыхнуть.
Пусть на миг,  твои очи смятеньем займутся:
«Ангел мой!
Объясни мне: зачем тебе грудь? –
Если к ней   
нельзя   
прикоснуться...».




 

Бесстрастный ангел

Ты летишь, возмущая крылами предвечную мглу,
Но неведом тебе ни восторг, ни сознанье бессилья.
Ты не чувствуешь, как прикасается ветер к крылу.
                Так зачем же тебе эти крылья?...




 

Ночь Шекспира

     Время! Закрой на мгновенье глаза
Удачливой ночи, пусть день насладится
Последним лучом в ослабевшей деснице,
Пока ещё св;тлы его небеса.

Закрой ей нещадные властные очи...
А ночь примеряет лавровый венок,
И день сложит алые стяги у ног
     Высокомерной, презрительной н;чи.



 



Слёзы под дождём

Недуг в груди ворочается колко,
И взору не вернуть вчерашний блеск.
И моросит, так тягостно и долго,
Дождь, как неизлечимая болезнь.

И кажется, что будут длиться вечно
И боль твоя, и этот долгий дождь.
Но в некий час, в дождливый скучный вечер,
Однажды с грустью тихой ты поймёшь:

И сполохи мучительной болезни,
И страсти, полыхнувшие огнём –
Ведь это всё,
Ведь это всё исчезнет,
Ведь это всё со временем исчезнет,
Ведь это всё во Времени исчезнет,
Как слёзы исчезают под дождём.



 

Последняя пьеса Шекспира

О Время! Свой шаг удержи на мгновенье
И милость последнюю мне окажи.
Дай выбрать в минувшем  из правды и лжи
Сюжет к завершительному представленью.

Ждёт любящий зритель последнего акта,
И может, в душе всколыхнётся моей
Остывшее варево сцен и страстей
На некогда жаркой жаровне заката.

 


 

Последний  монолог  Шекспира

Мой день отгорел, и печали его  на исходе.
Спускается ночь, и душа обретает покой.

О Время! Минувшее ласковой гладя рукой,
Ты лечишь усердно бессмертную душу порой.
А смертное тело смертельной болезнью изводишь.

 


 

Думать о тебе



Мне клада златого не надо
И прочих сокровищ в судьбе.
Ведь если нет тебя рядом,
Я думаю лишь о тебе.

Тебя лишь растерянным взглядом
Ищу в незнакомой толпе.
Ведь если нет тебя рядом,
Я думаю лишь о тебе.

И в неге цветущего сада,
Где дым ароматен и бел,
Грущу, если нет тебя рядом,
И думаю лишь о тебе.

Как зверь, угодивший в засаду,
В объятья железных цепей,
Реву, если нет тебя рядом,
И думаю лишь о тебе.

Не надо златого мне клада
И счастья иного в судьбе.
Ведь даже если  ты  рядом –
Я думаю лишь о тебе!...

07.04–20.11.2010


 

Есть бумага, перо…


«…Только вот нет подходящей иглы…»
     А. Пехлецкая


Есть бумага, перо, настроенье,
Куст сирени и контур луны.
Есть бессонница, сердцебиенье.
Есть и время для стихотворенья.
Да вот нет подходящей весны.

02.12.2010


 

Ретро-кафе «Весёлые Ребята»

Скоро полночь. Остатки салата
Ковыряю в тарелке пустой,
И «Весёлые» плачут «Ребята»
О несбывшейся встрече с тобой.

Веет запахом семидесятых
Здесь от полок, и стен, и столов.
Вот – артисты в клешах полосатых.
Вот – развешаны диски «Битлов».

Здесь тебя я почти каждый вечер
В ностальгическом дыме ищу,
И, пока не исплачутся свечи,
Я стихи на салфетке пишу.

Да, на белой банальной салфетке! –
Под рыданья «Весёлых Ребят».
И выходит неплохо – нередко
Мне об этом потом говорят.

Только ты не придёшь. Знает это
И привыкший ко мне персонал,
И «Ребята» со старой кассеты,
И мой пятый за вечер бокал.

Ровно в полночь проснутся куранты.
Допиваю полночный портвейн,
И участливо официанты
Мне желают удачливых дней.

И, салфетки сгребая рукою,
Ставлю точку в последней строфе.

Если вновь разминёмся с тобою,
Ты всегда заберёшь их в кафе.

15-18.01.2011

 


Когда взойдёт над городом луна

Когда взойдёт над городом луна
И лягут фиолетовые тени
На здания, дороги, и стена
Качнётся от нахлынувших видений,

Та самая стена, что не видна
При свете дня и в сумраке безлунном,
И лишь когда над городом луна 
Взойдёт, она встаёт из тьмы бесшумно, 

Встаёт и превращается в экран
Для череды полночных представлений,
И, словно мастер кукольный, каштан   
На ней творит немыслимые тени,   

Фигурки доставая из плаща –
В сто рук, не поворачиваясь к свету, –
И, самому себе рукоплеща,
Выстраивая новые сюжеты,

Не ведая, что ветви все его
Лишь ветра повинуются веленью:
Вот стихнет тот – замрёт и кукловод,
И на стене застынет представленье,

Что было только что сотворен;,
Пусть в неос;знанном, объедин;ньи,
Каштаном, многоруким колдуном,
И ветром, направляющим движенье;

Но стоит лишь зайти за облака
Луне –  и в тень одну сольются тени,
Как будто тьмы усердная рука
Спускает тёмный занавес на сцену, –

Но ни каштан, ни ветер, ни луна,
Ни облако, что все  размоет тени –
Не значат ничего, пока стена
Не явится в моём воображеньи…

…Когда взойдёт над городом луна,
Проснутся фиолетовые тени, –
Я, зритель одинокий у окна,
Даю сигнал началу представленья.

21.02–21.03.2011

 


Стишата

Сон мне снился сегодня: я встал до рассвета,
Я проснулся от странной возни в кабинете.
Там стишата мои, словно малые дети,
Окружили меня на холодном паркете.

«Тятя, тятя!» – затёрли ручонками глазки,
Мой рукав теребили и полы пижамы
(так вот, в детстве, напуганы страшною сказкой,
Мы искали с братишкой защиты у мамы).

«Тятя! Правда, что в жизни нас нет и в помине?
Что живём мы лишь только в твоём секретере,
И что если зимою сгорим мы в камине,
Ты потом и не вспомнишь об этой потере?».

Их головки наивные ласково гладил,
Обнимал их, а на сердце было тревожно.
Разбирал до рассвета листки и тетради,
А потом я камин погасил осторожно.


… … …
[Знаю, нет секретера в моём кабинете,
И камина там нет, да и нет кабинета.
Но я всё же сдержу обещание это:
Покажу их редактору местной газеты.]

20-23.02.2011

 

Конец света


«…21 мая 2011 года должен произойти  парад планет…  …Некоторые считают, что 21 мая 2011 года нас ожидает судный день, основывая своё пророчество на библейских текстах и математическом анализе…» (из Интернета)


Планеты выстроились в ряд.
Кончину света ожидая,
Планет предсказанный парад
Мы обречённо наблюдаем.

Пока есть время – помолчим.
Нет – говори! Мне страшно тоже.
Мы скоро превратимся в дым,
И сделать ничего не можем.

Скоропостижно пронеслось
Существование земное.
Ты плачешь, но не надо слёз,
А просто говори со мною.

О, сколько раз мы были здесь,
Вдыхали майский свежий воздух,
И так же падали с небес
Чужих миров чужие звёзды,

И, взором восхищённых глаз
Очередную провожая,
Мы восклицали сколько раз:
«Ах, в небе красота какая!...».

…Краснеет жёлтая луна,
И стало жарко нестерпимо,
А там, вдали, встаёт она –
Стена из пламени и дыма.

Ах, если бы!… Покорно ждём,
И время наше истекает.
Мы станем огненным дождём
В мирах без счёта и без края,

И кто-то, в дальнем из миров,
И под чужими небесами,
В один из звёздных вечеров
Замедлит шаг, почуяв с нами

Неосязаемую связь,
И, ничего о нас не зная,
Произнесёт, остановясь:
«Ах, в небе красота какая!...».

20.05.2011
 


Новый вирус

Нет ужасней катастроф,
Чем смертельный, беспощадный
Этот вирус кровожадный
Под названием «Любовь».

Он взломает код любой,
Он войдёт в любые сети.
От него на целом свете
Нет защиты никакой.

Эта новая беда
Сносит память, сносит базы –
И контакты все, и связи
Исчезают навсегда.

Атакуя в виде снов, 
Этот вирус в сердце лезет…

…Ты разрушила мой «софт» –
Так разбей же и «железо»!



_______________________________________
* «софт» (слэнг) – программное обеспечение компьютера.
** «железо» (слэнг) – составные части компьютера.


 


Зимнее время


Основано на реальных событиях.
В 2011 году на территории России был отменён переход на зимнее время.
Конец осени,  декабрь 2011 года и Новый 2012 год в Центральной части России были необычайно  тёплыми, бесснежными.


Зима, как невольница, через «не буду»,
Бредёт, Новым Годом толкаема в спину,
И – то притворится, что стало ей худо,
То юркнуть в сырую стремится ложбину.

Под строгие окрики Нового Года
Несёт на себе снеговые запасы.
В её сундуке – и Мороз-воевода,
И зимние вьюги,  и лыжные трассы.

И, нехотя силе младой уступая,
То горстку снежинок позёмкой закружит,
То снова тайком их в рукав собирает,
Пока тот обходит осенние лужи.

И слышно ворчанье: «О странное племя!
Забудьте про лыжи и про снегоходы…
Уж коль отменили вы зимнее время –
То вам не увидеть и зимней погоды!...»…

26-31.12.2011


P.S. Это стихотворение было отправлено в блог Президента РФ Д.А.Медведева вечером 31 декабря 2011 года, в подраздел, посвящённый теме отмены зимнего времени.  Утром 3 января 2012 года в мою почту поступило сообщение примерно следующего содержания: «Ваша учётная запись активирована,  обращение принято к  рассмотрению...»...
…А вечером того же дня в городе выпал обильный снег…

 

Котёнок

Я встал на тропинке у дома.
Кругом – ни закат, ни рассвет.
Ты трогаешь раму ладонью
И смотришь растерянно вслед.

Какая-то странная нежность
К тебе и котёнку в окне.
Он смотрит на сад белоснежный
И тянется лапкой ко мне.

Я помню, как, став уже взрослым,
Его хоронил я в саду.
Вот в этом, где майская россыпь.
В который сейчас я войду.

И так непривычно, что с вишни,
Я слышу, как падает цвет.
Но сердца, но сердца не слышу.
Как будто меня больше нет.

В какую уйду из сторонок –
Где холодно – или светло?
Ты плачешь, мой милый ребёнок,
Царапая ногтем стекло...

26.06.2012

 

Классный поход
(История одного школьного похода)

Когда рассвет полоской тонкой
Займётся на краю земли,
И скажет в телефон девчонка,
Что все уже давно ушли, 

И с наших этажей слетим мы,
И, поправляя рюкзаки,
Походом этим одержимы,
Друг друга встретим у реки, 

И я скажу тогда, краснея
(но скроет алый цвет заря!),
Что ты на свете всех милее,
И этот стих придумал я, 

И мне девчонка улыбнётся,
«Стихи, – поправит – а не стих…»,
И тоже краскою зальётся,
И мы, забыв про остальных, 

Начнём, сбиваясь и  краснея,
Играть вперегонки с зарёй:
Кто станет первым, кто быстрее,
Быстрее справится с собой, 

Ну и, конечно, в этой гонке
Получит первый приз заря…
…И рыжая моя девчонка,
Ну, а последним буду я…

10.07.2012

 

Укротительница львов

N.K.***,  девушке в красном платье,
обнимающей бесстрашно, с улыбкой,
Марьинского льва

Вот я в восторге смотрю, обмирая:
Это, наверное, просто экстрим!
Как дрессировщица, дерзко играет
Эта девчонка со львом золотым.

Красное платье – для  раутов светских,
Для дискотеки, ну хоть для чего,
Вплоть до свидания в летней беседке... –
Но ведь не для укрощения львов!...

Жёлтые когти вонзились в ступени,
В пасти зловеще сверкают клыки.
Ты же – одна перед ним на арене,
На расстоянии нежной руки.

Нет, не воинственная амазонка
С верным, отточенным остро мечом –
Просто девчонка, со взглядом ребёнка,
Селится в стихотвореньи моём.

С милой улыбкой, улыбкой задорной
Ты обнимаешь немейского льва.
Рядом с тобой он, утихнув покорно,
Вспомнит о сути звериной едва ль...

19-20.10.2013

 


 

Дождь, когда я умер

Вот так и я уйду: однажды в майский вечер,
Когда над городом прольётся светлый дождь,
Уже в мечтаниях о предстоящей встрече.
Когда ничтожны боль моя и чья-то ложь.

А может, это всё случится ночью звёздной,
Но только точно знаю: дождь пройдёт с грозой.
Ведь нужно смыть с себя всю ложь – и эти слёзы,
Проплаканные слёзы счастья надо мной.

Он будет молча ждать. Быть может, улыбнётся,
И спросит: сын мой, не торопишься ли ты?
И в заходящем, или восходящем солнце
Лучи косые смоют все мои следы.

30.11.2015

 

Завтра

С чего начиналось крещенское утро? –
С развода.
На голову сыпалась мёртвая пудра –
«Свобода!»...

Тебя не узнать: и слова незнакомы,
И взгляд твой.
И мысли чужие царят над законом.
Над клятвой.

Ничто не изменит уже ни водица
Святая,
Ни чья-то молитва, ни Божья десница.
Свет тает…

18.01.2016


 

Эти весенние лужи

Мои письма к тебе всё те же.
Боль. Сожаление. Нежность.
Вот и сердце опять забилось.
Не случилось. Не получилось.

Может поздно? Наверное, поздно.
И другие на небе звёзды.
И другие выпали карты.
Маи. Апрели. Марты.

И в обратном сложились порядке
Письма в клочья, стихи и тетрадки,
Мы вдвоём (я такой неуклюжий),
И эти весенние лужи.

28.09.2014

 

Доктор Время

Доктор Время и хворь моя Память,
Я, как пленник, зажат между вами.
Тщится Время забыть всё заставить,
Память – губит забытыми снами.

Шлёт, казалось, забытые знаки,
Под паролями скрытые в сердце.
Вскроет их даже тот юный хакер,
Что способен взломать только «QWERTY».

Вспомнить всё, ни о чём не жалея...
Мне бы только... Ах, если бы только...
Доктор Время, а хватит ли клея,
Чтобы сердце сложить по осколкам?

Чт; целебные годы твои мне?! –
Швы на сердце – работа плохая,
Если бьётся во мне это имя, 
Швы, как старую ткань, разрывая.

03.10.2014

 




 

«Дурачество»


 


Пара слов о вреде мата

Скверных слов, и дел, тем паче,
Ой, не любит наш Всевышний!
Не надейся на удачу,
Даже где тебя не слышно.

Есть слова, которым в жизни
Не должно быть просто места.
Здесь, по-моему, нелишне
Привести пример безвестный.

Пионер Луны однажды,
За треногу аппарата
Зацепившись, трёхэтажным
Тут же выругался матом.

А сто вёрст окрест, замечу,
Было пусто до испуга.
Тишина… Лишь звёзды, млечность.
Ни живой души, ни пука…

…Вдруг по шее астронавта –
Чем-то вроде арматуры.
Не смотри по сторонам ты,
Это Длань Господня, дурень!

Только он, не вняв намёку,
Вновь ругнулся, как негоже –
И упал, ломая ногу. 
Это тоже кара Божья!

Где б ты ни был, человече:
Дома, в дальней ли дороге –
Ты всегда следи за речью...
И – гляди себе под ноги.

22.09.2010




 


Рабочая суббота, 13.11.2010 г. Преодоление дремоты

Рабочая суббота… А рифма так и шла,
Шла, вопреки работе и супротив дремоты.
Какою бы рабочей суббота не была,
А всё равно в субботу – ну никакой работы!

13.11.2010 г., рабочая суббота


 

Рабочая суббота, 13.11.2010 г. LINES-тусовка


Суббота, полвосьмого.
На службу неохота.
Вся сущность Дня Шестого
назад в постель влекла.
Но что поделать, если
работа есть работа? –
В рабочий день субботний
должны найтись дела!


И утро было в тучках, 
завеса без просвета.
А в десять – в небе ясно.
А через два часа
Они опять вернулись
(зловещая примета!),
И ватой белой снова
покрылись небеса.


И так – весь день. То мчатся
к нам из какой-то дали,
То так же торопливо
вдруг сгинут без следа.
Из окон кабинета,
скучая, наблюдал я,
Как целый день сновали
они туда-сюда.


Тусовка тучек в небе…
Без грусти, без заботы…
Мне чувствовалась в этом
Господняя рука.
Наверно, и Создатель
в рабочие субботы
Как шарики, гоняет
по небу облака.

13.11.2010 г., рабочая суббота



* «LINES» (англ., «Линии») – компьютерная игра, в которой игрок перемещает шарики по игровому полю. Была широко распространена на территории России в конце 90-х – начале 2000-х годов, главным образом в учреждениях, офисах, конторах (под названием «Шарики»).

 


Аритмичный сентябрь


А.Пехлецкой


В цветастой шёлковой рубахе
Меж склонов жёлтых брёл Сентябрь.
Не встретив даже редкой птахи,
Он будто пел: «А где мой табор?...».

Но не был он, как уголь, смугл.
Напротив – светел, рыжекудр.
Пугая бесполезных пугал,
За хутором минует хутор.

И к ночи он почует усталь –
Унылый, выцветший Сентябрь,
И станет сер наряд, и утл,
И не споёт он: «Где мой табор?...».

Ведь в нарушенье всяких правил
(и в этих строчках сломан ритм) 
Досрочно аист, грач, журавль
Ушли на юг за кормом сытным.

07.11.2010


 

О докладе NASA (1969 г.)


К годовщине великого обмана человечества.
Согласно официальным данным, первый человек, астронавт США Нил Армстронг, ступил на поверхность Луны 21 июля 1969 г. Впоследствии, на основе анализа видеозаписей и других данных, достоверность этого события неоднократно и убедительно подвергалась сомнению. Что не мешает, впрочем, Национальному управлению по аэронавтике и исследованию космического пространства (NASA) стоять на своём.


Однажды на Луне булгаковский Пилат – 
Да-да, конечно, тот, который звался Понтий –
Сюда попавший лет две тысячи назад,
Сказал  с улыбкой мне, копаясь в старой почте:

«Вот  это всё – мол, трёп  (в его руках доклад,
отчёт за шестьдесят девятый год от NASA):
За двадцать-то веков, ты мне поверь уж, брат, 
Очей бессонных я здесь не сомкнул ни разу.

Здесь мн;го есть чего – блестит неспящий взгляд, –
Диана наша* – да; да – ваши «Луноходы».
И даже марсиан встречался мне отряд! –
Американцев же – я здесь не видел сроду…».

Ему не доверять мне не было причин: 
В свой дикий век он был довольно честный малый.
У «Лунохода» он теперь грустит, один…
(А за спиной – серпом флаг улыбнулся алый)…

10-12.07.2010


*Диана – римская богиня Луны.


 

Есть слова…


«Все слова уже нелепы,
Тишина мудрей и строже…»
     В.Тутенко


Слов невысказанных бремя
Мает нас до нервной дрожи,
И под тягостным яремом
Не всегда молчать мы можем.

А особенно – поэты.
Слов мы мн;го знаем разных.
Есть слова из льда, из лета,
Из одних лишь только гласных.

Есть – что жгут и гасят звёзды,
Есть – что яму рыть помогут,
И в морозный вечер поздний
Нас проводят в путь-дорогу.

Есть – из ласкового шёлка,
Из огнеопасной ваты,
Есть, что колки, как иголки,
И – что глупы, как котята.

Есть и трёп пустопорожний,
И что мажут пуще сажи;
Есть – на золото похожи,
Но молчание всё же краше…

24.09.2010
 

Слово Божье (Silentium !V)

Очарован мыслью новой:
Что в основе Мирозданья –
Не промолвленное Слово.
Слово Божье есть Молчанье.

Есть в невысказанном нечто,
На земное не похоже:
Тайна, глубь и свет предвечный…
Ведь Молчанье – Слово Божье.

24.09.2010


 

Маленькая лирическая поэма
О последнем осеннем листе,
сорвавшемся с ветки,
выросшая в самостоятельное произведение
из стихотворения «Смеркалось…»,
написанная в период
тотального роста и укрепления
российского самосознания
и пробудившейся веры
в отечественную экономику
на фоне неуклонного
длительного (2003-2007гг.) падения
курса американской валюты
по отношению
к отечественному
рублю

(ВПЕРВЫЕ – ПОЛНАЯ  ВЕРСИЯ)




Крутя мудрёную петлю,
Лист падал медленно и долго.

Так может падать только доллар
По отношению к рублю…

26.10.2003 – 09.2007



Примечание.
Название поэмы приведено в сокращении.
 

 

Violетовые крокусы


For Wiola-01 (ЯФ, ФД от 27.02.2011)


Ещё мороз страшнее смерти,
Земля – под толщей снегов;й,
И Фету с Тютчевым, поверьте,
Весна не снилась таковой.

Кругом метелей круговерти;
Собак пугает в;тра вой…
Ан нет! Сквозь снег пролезли, черти! –
И всё им фиолетово.

27.02.2011


 

Чего  ждёт  Весна

Как правило,  всему 
даётся  свой  черёд:
За осенью – зима; 
за самогоном –  песни.
Чего  ж который  день 
весна  за  дверью  ждёт?   
Какого же она
ждёт знака или вести?

Вот в двадцать два ноль-ноль
народ ждёт фейерверк;
Ждут  лета  тополя, 
а  барышень  –  ромашки;
Обещанного  ждут 
за  дождичком  в  четверг.
Вот и весна, видать,
как гонщик, ждёт отмашки.

И кажется:  уже
спадают холода.
Но  что  ж  весна  всё  ждёт  – 
и  не  дождётся  старта?...
Ответ  же  прост:  весна 
начнётся  лишь  тогда, 
Когда  поднимем  мы 
тост  за  Восьмое  Марта!

28.02.2011, 05.03.2012

 


Девчонки, весна пришла!

Девчонки, весна пришла
С букетиком первоцвета!
И пусть ещё мало тепла,
Но всё уже больше света!

Девчонки, весна пришла!
В распахнутой смело дублёнке,
С улыбкой той незнакомки,
Что мимо букетик несла.

И тает от света город, 
И ярко блестят купола
Знаменского собора.
Девчонки, весна пришла!...

Курск, 08.03.2011


 

Мартовский  котёнок

«…И,  ничего  не  зная  о  любви,
Всё  ж  мучится  таинственным  желаньем…»
          Н.Гумилёв,  «Шестое  чувство»

За  кошкой  с  интересом  наблюдая,
Котёнок  мой  сидит  у  зимней  рамы.
О  кошках  ничего  ещё  не  зная,
Он  всё  же  учит  мартовские  гаммы… 

03.03.2011

 

Случай со старым чекистом на Красной Площади

В подозрительных пижамах,
Сандалетами стуча,
Шли два чёрных парня прямо
На Ивана Кузьмича.

Наш Кузьмич был ветераном
КГБ (набитый глаз!).
Он всегда ходил с наганом,
Зорко вглядываясь в нас.

Он видал шпионов разных,
Но сегодня был смущён:
«Чтоб по Площади, по Красной,
Как турист, ходил шпион?!...

Да ещё надев пижаму!!!
Ведь шпион – не разгильдяй,
Чтоб разгуливать без сраму
Здесь, как ёкарный бабай!».

«Может, то – не негры вовсе? –
Он запутался в вопросе. –
Их на курщине у нас
Не водилось отродясь.

Может, это трубочисты?» –
Пронеслось в уме чекиста.
Но в кармане пиджака –
«Щёлк» взведённого курка.

И наган в привычном гавке
Разрядился парой гильз.
Ведь на службе ли, в отставке –   
Но чекист всегда чекист!

01-16.05.2011


 


 

Муха на борщевике


На «Фото дня»  от  24 декабря 2011 г. («Яндекс-Фотки», ЯФ) изображена муха, сидящая на макушке цветка (на зонтике борщевика) на фоне заходящего солнца.
Автор фото: Глеб Бор, http://fotki.yandex.ru/calendar/users/glebboro/view/493466/


В лучах уходящего года
Сидела на борщевике
Какая-то мушка на фото.
Закат догорал вдалеке.

Кривился зубасто на фото
Растения сорного зонт,
И символизировал что-то
Заваленный вбок горизонт.

Наклон этот – влево ли, вправо – 
Был мелочью мелкой под ней.
Мир! Ты восхитителен, право,
С макушек высоких стебле;й!

Пейзаж, изумляющий мушку,
В туманные дали бежал,
И ёлочной жёлтой игрушкой
Шар солнца закат украшал.

...Остался за рамками кадра
Истории этой финал.
На самом исходе заката
Воробышек мушку склевал.

24.12.2011-05.01.2014


 



 

Зеркало мира

Глянув в зеркало с утра,
От себя отпрянул я:
Что ж ты видела вчера,
Морда моя пьяная?

Бледный, словно неживой,
И мешки подглазные…
Боже, что ж это со мной? –
И не вспомнить, главное!

Не гуди, супруга, ты,
Не чини мне следствие.
Зацени на мне следы
Мирового бедствия...

Тут нисходит на меня
Умоозарение:
Я – поэт, а значит, я –
Мира отражение!

Головную боль терпя,
Снова глянул в зеркало.
Мир! О, как вчера тебя,
Б-блин, перековеркало!

То ль тайфун прошёлся, то ль
Джомолунгма рухнула –
Я теперь земную боль
Чувствую по крупному.

Вот и прыщик у губы
С любопытством трогаю:
Он ведь мне теперь как бы;
Объясняет многое:

Где-то, стало быть, вулкан
Созревает исподволь...
Ну-ка, Зин, тащи стакан,
А не требуй исповедь!

Нос, мол, сизый? Ну так то ж – 
Грипп в Китае, видимо.
А в руках не стихнет дрожь –
К заморозкам в Индии.

Отражаются на мне
Хвори смертоносные:
Катаклизмы на Земле
И, должно быть, в космосе.

В общем, Зин, как ни крути,
А умерь амбиции:
Чтобы этот мир спасти,
Мне бы... подлечиться бы…

18.12.2013


 

О сыре и сэре

Н.Шадрину

Они стояли, два поэта;
Один на вилке сыр держал:
– Поверьте: сыр, коллега, это... – 
(Второму первый объяснял) –

...К примеру, для лисы-плутовки
Он – приз, цель жизни, скажем; а
Другим он – пища для ума.
Кому-то ж – мука в мышеловке,

Надежд крушение на пир...
(Печаль блестит в глазу поэта) –   
Мышь есть – а вот её уж нету... 
«Есть иль не есть?» – вот в чём Шекспир!

А вот вопрос, что стал над миром:
«Есть» –  междометье иль глагол? – 
Ответа нет... Но я нашёл,
Что сыр рифмуется с Шекспиром!

Есть в сыре многое, Гораций,
О чём философы молчат...
(Сверкает вспышкой папарацци,
Увековечив мудрый взгляд.) 

Что до меня, то я, mon sir,
Закуску вижу в нём, не боле. – 
Он рек, и проглотить сей сыр
Себя заставил силой воли.

20.09.2014


 


Дворник и Осень

Меня поднял сегодня утром рано
Метлы размеренный, упрямый, нудный шорк.
Там, за окном, прилежно, а точнее – рьяно,
Листву опавшую сметает паренёк.

Вот он очередной мешок с листвой уносит,
Ну, а на мой листок ложится пара строк:
«Ах, дворник, дворник! Всю не упакуешь осень
В полиэтиленовый мешок!»...

03.11.2014

 

Просто пьяное


Мне нравится плавать и прыгать
Под «Битлз», попсовый «Мираж»,
Люблю распуститься до крика...

...Люблю, как помещик Обломов,
На тихий диванчик прилечь...

...Отрадно в пустынном подъезде
Протяжную ноту пустить.
Люблю, одинокая, вместе
С чудными поэтами пить

Портвейны ночных разговоров,
В которых и ветер, и Блок...

   О. Лебединская, «Пьяное от Ильичёвска»


Нет, я не такой, как Обломов –
Растить на диване живот.
Люблю, чтоб, как стадо бизонов,
Кругом топотался народ.

Люблю я тусить на квартире
(желательно, чтоб на чужой),
Чтоб там, как в хорошем трактире,
Портвейн изливался рекой.

Люблю с поэтессами вместе
(смешав им портвейн с коньяком)
Чудить в полуночном подъезде
(опять-таки, чтоб не в своём).

Люблю усмирять я соседей
(наряд полицейский споив),
И с самой распущенной леди
В квартире устроить заплыв,

И в ванну нырять, как в бассейн... Но
Закона мне не отменить:
За каждую почку (зачёркнуто) бочку портвейна
Однажды придётся платить...

03-04.11.2014


 

Женщина в RGB

То Вы – женщина в красном,
То Вы – женщина в белом.
Я смотрю обалдело:
Боже, как Вы прекрасны!

А представлю Вас в чёрном,
И в зелёном, и в синем,
Прошепчу восхищённо:
Дьявол, как Вы красивы!

Вот сегодня Вы в розовом
Предо мной возникаете.
И походкой, и позою
Вы меня покоряете.

Мнится мне, будь Вы даже
В серо-буро-малиновом,
Все признают вас дивом,
А не только лишь каждый...

2012-28.09.2014


 
Творческий замысел (Сегодня я не написал стихотворенье…)

Сегодня я не написал стихотворенье.
Одним плохим стихотвореньем стало меньше.
И завтра тоже ничего не напишу я.
Пусть человечество субботой насладится.

Зато в воскресный вечер, перед самой ночью,
Когда, расслабленные после бань, коктейлей,
Уже не ждёте вы какой-нибудь засады,
Поэму в десяти частях опубликую.

06.11.2015

 

Аномальная эмиграция (Снег-диссидент)

В начале декабря 2013 года Израиль, Сирию и некоторые другие страны Ближнего Востока, может, впервые за всю их историю, завалило снегом. В то же время погода почти на всей территории России была удивительно бесснежной…

Всюду одни незнакомые лица,
Просто обидно, до слёз и до смеха. 
Все из России бегут заграницу…
…Вот, даже снег в Израиль уехал…

29.12.2013




 

На зимней уборке

«…Иду вперёд и падаю вперёд...
Навстречу мне плетётся мимолетье…»
«…Иду по гололёду снизу вверх,
Но скользко так, что сносит в неизбежность –
А жизнь течёт сквозь треснутый фужер
И всё вокруг заранее известно».
     Анатолий Мироненко

Стакан надтреснул. Следующий ход:
Он разобьётся. Это как два пальца.
Не об асфальт, конечно, а об лёд –
Ведь тротуар песком не посыпался.

А что песок? Сквозь пальцы, как вода,
Или как спирт сквозь трещину в стакане,
Уйдёт он, испарится без следа,
Ведь это всё известно нам заране.

И потому загнали мы песок
В соседний ЖЭК, где все – Джамшуды (трезвы).
Очередной я делаю шажок,
Обняв стакан ладонью, чтоб не треснул.

Я шёл по гололёду снизу вверх,   
Ещё и удивляясь: что ж так скользко? 
А сверху вниз – Петрович, как на грех,
С лопатою летел и криком: «Толька!!!».

И хоть прекрасен был его полёт, 
Столкнулись мы. Ведь это неизбежно.
Стакан со спиртом грохнулся об лёд.
…Обедали «всухую» мы, конечно.

02.12.2016


 


Увидеть Эшова во сне

Дороховой Ольге

К спокойным будням снится снег,
К получке снятся дождь и лужи.
Но объясните мне, к чему же
Нам снятся Эшовы во сне?!

Вот он выходит из стены,
И хладным ветром в спальню веет.
В мерцаньи призрачном луны
Он выглядит ещё бледнее.

И вижу я в его руках
Дрель, молоток и пассатижи.
Вот у окна он встал, недвижен.
Стоит – и нагоняет страх...

…Всю ночь от дрели уши пухли.
Но утром ждал меня сюрприз.
Забыв о сне, гляжу: на кухне
Муж наконец прибил карниз.

декабрь 2015





 


Из сборника
«Евгения Онегина»

 



Осенняя сказка


Евгении Онегиной


Осень, осень, холодная осень.
Влажным глянцем ночных фонарей
Смотрят в окна забытые грёзы
Сквозь пунктирную сетку дождей,

И споло'х, как усмешка кривая,
Как черта между явью и сном, 
Пробежался по нижнему краю
Дальней тучи протяжным мазком –

И по сердцу; не то, чтобы раня,
Но задел что-то он, невесом.
То ли – смутное воспоминанье,
То ли – скорый предутренний сон…

Осень, осень, озябшие  птицы,
Парк, где дождь до утра моросил…
Было – не было? – Отблеск зарницы
Эту ночь для меня повторил.

Дождик. Зонт на двоих. Мы согреты
Были этим случайным дождём,
И плащи нараспашку надеты.
Взявшись за руки, вместе идём.

Торопиться не смея, бродили
По аллеям заманчивой тьмы,
И, лаская друг друга, твердили:
Никогда не расстанемся мы!…

Никогда… В фиолетовом небе
Утихает свеченье, рябя.
Прерывается сладкая небыль,
И заря поглощает тебя.

Как бы снова туда возвратиться,
В эту сказку – длиною в ночь,
И в которой на каждой странице –
Только я, только ты, только дождь;

Где чернильную тучу подсветит
Тонкий контур разлуки-зари…
Люди спят на рассвете, как дети.
Закрывают глаза фонари.
 

Сентиментальные прогулки

«…Ах, наверно, таким бездомным
Не блуждал ни один человек
В эту ночь по улицам тёмным,
Как по руслам высохших рек....»
(Николай Гумилёв, «Сон»)

Сентиментальные прогулки
По руслам высохших ручьёв,
Где тянут руки с берегов
Корней забавные фигурки,

Изображающие мне
Меня, тебя, и наши встречи,
Клонясь почти по-человечьи
К воображаемой волне.

И их дрожанье на ветру,
И хруст покорный под ногами
В свою настойчивую память
Я и сегодня заберу –

Туда, где не умолкнет пенье
В воде бликующих лучей,
И ив, глядящихся в ручей,
Ласкающее шелестенье.

Я помню время наизусть:

Твоих улыбок – и безумств,
Моих объятий, их гася'щих,
И всех непониманий наших
Я помню время наизусть.

Я помню время наизусть,
Когда мечтания сбывались,
Когда в шептанье ив вплеталась
Мной не угаданная грусть…

Ты, может, тоже одинока
В плену теперешних сует.
Я узнаю твой силуэт
У заблудившихся истоков.

Из набегающих видений
Мы выбираем лучший миг.
Мы смотрим в высохший родник
Бесплотных, призрачных мгновений.
 

Заколдованный парк

Евгении Онегиной

Как же всё случилось, дорогая?
Почему наполнен мир тоской?
Цепь ушедших дней перебирая,
Я встречаюсь в памяти с тобой.

Снова мы с тобою в этом парке – 
Где последний вечер, как в дыму.
Знаю: мы расстанемся  под  аркой,
Но не понимаю, почему.

Смех беспечен, так беспечно лето.
Так беспечно и закат отгас.
Так же, неизменно незаметно,
Гаснет свет потупившихся глаз.

Что за околдованное место? –
Не  вдвоём  нам  пересечь  его.
Вечер. Мы ещё с тобою вместе.
Я ещё не знаю  ничего.

Как же всё случилось, дорогая?
Словно в вечном замкнутом кругу,
Я, других повсюду настигая,
Всё тебя настигнуть не могу.

Ночь. Пусты аллеи. Только двое.
Я и ты. Торопишься домой.
Я ещё не знаю, что такое – 
Больше не увидеться с тобой.

Ты ушла. Окликнул. Обернулась.
Вот твоей руки прощальный взмах.
Всё тогда во мне перевернулось:
Прочитал «прости» в твоих глазах.

И туман, таящийся под аркой,
Вновь и вновь поднимется стеной
И пройдёт по колдовскому парку,
Между мною встанет и тобой.

Как же всё случилось, дорогая?
Почему последней стала ночь?
Ты молчишь, ответа избегая,
И, взмахнув рукой, уходишь прочь.
 

За тенью отгремевшего заката
(Память)

Всю ночь звучали драматические ноты
В регистрах нижних отдалённой канонады
Глухими гулами охрипшего фагота
За хмурой тенью отгремевшего заката.


Комок удушливый прокатится по горлу.
Уныло-сумрачный рассвет приходит в гости.
И день
опять
растянется
в гнетущие
аккорды.
На сердце раны заживить не просто.


Теперь ты далеко, но видится мне часто
Твой облик – боль моя, печальная утрата,
Безумной памятью оставшегося счастья
За хмурой тенью отгремевшего заката.


За хмурой тенью отгремевшего заката
И до сих пор мечтают и смеются люди.
Мне не забыть,
что там 
     и я
счастливым
был  когда-то,
И голос твой мне слышится повсюду.


Но горькая сквозит обида в каждом слове
И каждый жест напоминает о потере.
И той же болью обернётся вечер новый.
А эта боль – не боль, а только признак веры.


И не стихают драматические ноты
Воображаемой далёкой канонады,
Глухими гулами ворочая частоты
Давно и где-то отгремевшего заката.
 



Немая боль

Немая боль…
Бессильно губы разжимая,
Пытаюсь в утро хмурое кричать.
Но слов невысказанных крик,
в тумане сером тая,
Не успевает над землёю прозвучать.


Эта боль – это ты.   
Как всегда, молчаливо
Режет        верное      сердце       на части.
Эта боль – это ты.
Над рассветом дождливым
Поднимается      призрак      несчастья.


Туман встаёт,
рассвет без солнца пробуждая.
Туман встаёт и исчезает в небесах.
Ко мне привязана теперь
навечно боль немая, 
Печаль бездонная в твоих больших глазах.




 

Сквозь сон

Сквозь сон я ощущаю
рук прикосновенье,
Дыхание твоё
и шёпот губ твоих.
Впервые ты пришла
ко мне не в сновиденьи,
Я в первый раз тону
в волнах твоей любви…



…А волны те стремятся
на скалистый берег,
Где стаи чёрных птиц
высматривают след
Потерянной любви
или разбитой веры,
И где лишь иногда
мелькнёт надежды свет…





 


Сентябрь


Светлане N***


Света, посмотри на невесомость
Оранжевого мира в сентябре.
Может быть, тебе покажется знакомой
Позёмка листопада на дворе.

Ты вспомнишь: ветры листья жёлтые кружили – 
Таким же танцем нам тогда казалась жизнь,
Ведь мы друг друга так отчаянно любили,
И мы друг другу так отчаянно клялись…

Теперь пусть солнце в этих листьях исчезает,
Слепую паутину серебря,
И где-то в небесах над нами проплывают
Птичьи караваны сентября.

Пусть журавли покинут это небо,
Но дым листвы спалённой бросится к ногам.
За то, что в сентябре повеет первым снегом,
За это пусть он ляжет в ноги нам.

Очнёшься ты, и дождь багряных листьев
Свой прекратит полёт, повиснет над тобой,
И этой невесомостью продлится
Сентябрь, приостановленный судьбой.

Я верю, ты придёшь ещё и скажешь:
«Как холодно мне было без тебя…».
Света, ты увидишь и узнаешь
Листвяную позёмку сентября.

1978


 

Если ты уйдёшь


С.И.


Ты уйдёшь,
По крышам хлынет дождь.
Ты уйдёшь,
Прощально вскрикнут двери.
Тебя молитвою
и нежным словом не вернёшь,
Если ты уйдёшь.

Ты уйдёшь,
И горя круг замкнёшь,
Радость встречи унося с собою.
Только боль мою ты не возьмёшь.
Будет боль по сердцу бить, как нож,
Если ты уйдёшь.

Ты уйдёшь,
И станет день – как ночь,
Год – как ночь,
И жизнь – как ночь.
Но всё же
Ты поймёшь –
Ждать тебя всю жизнь не перестану.
Верю: ты придёшь.

Ты придёшь,
Устало дождь
С ресниц смахнёшь,
Руки тёплые опустишь мне на плечи –
И вздохнёшь…
И сразу стихнет дождь,
Если ты придёшь.


 

Монохромные мечты


У осенних дней один лишь цвет,
Цвет предчувствия зимы.
Сколько их, потерянных в листве,
Переворошили мы.

Отрываясь от календарей,
Так наивны и чисты,
Вьются в серой дымке сентябрей
Монохромные мечты.


Ты меня остаться научи
Между Завтра и Вчера,
Там, где дым, раст;явший почти,
Отгоревшего костра.

Научи остановить часы
В переулках сентябрей,
Где мгновения, чисты,
Падают с беспомощных ветвей.

14.07.2006


 
Из сборника
«Беллетристика»


Избыточность мечтаний


«Земную жизнь пройдя до половины,
Остановился в сумрачном лесу,
Утратив правый путь во тьме долины…»
     (Данте Алигьери (1265 – 1321), «Божественная Комедия»)


I

Земную жизнь пройдя до половины,
Оставив тьму долины за собой,
Я стал на завоёванной вершине,

Полюбоваться утренней Землёй.
О чём ещё мечтать на Крыше Мира,
Касаясь Неба вольною рукой?

Так тихо здесь. В величии эфира
Алмазные застыли хоры звёзд,
И только колыхание порфиры

Присутствие земного выдаёт,
Да мыслей еле слышное шептанье –   
Ничто не тронет их неспешный ход.

Так, стоя на вершине мирозданья,
Где вскоре свет очертит лики скал,
Я к Небу прикасался правой дланью.

О, как далёк был этот пьедестал!
Я был изгоем варварского пира,
А стал героем, правящим свой бал!

Я победил на рыцарском турнире,
И в оке шторма спрятал свой фрегат,
И направлял движение зефира;

Вдыхая вин тончайший аромат,
Я восседал царевен нежных между
И слушал их пленительный дискант;

И сбрасывали лёгкие одежды
И исполняли танец живота
Танцовщицы, невиданные прежде.

Но мне скучна и эта красота, 
Как блеск очередного сувенира:
Любая их мелодия проста.

Ведь я вёл хоры царского клавира,
И музе гордой стал я властелин,
И, подчиняя колебанья лиры,

Постигнул я сплетение терцин. 


II

Чего ещё желать на Крыше Мира?…


III

Я всё нашёл, чего хотел я прежде,
О чём я только думал и мечтал.
Но распахнул мне горизонт безбрежный
Негаданно нетронутую даль,

Когда рассвет, окрасив пик безмолвный,
Сошёл волною к основанью гор
И хлынул на долину, множа волны –
И, осиян, расширился простор.

Там я увидел: есть ещё,
помимо
Годами завоёванных вещей,
Отрад,
что я искал неутомимо
В мельканьи  необузданных ночей,

В сияньи  грёз, и лет теченьях мирных,
И в смене вмиг сгорающих свечей,
И прелестей, постигнутых и мнимых,
Призов, из цепких вырванных когтей;

Помимо эфемерных обладаний,
Но достоверных вплоть до мелочей, –
Такие целомудренные дали –

Что стало жаль потерянных мне дней.

16–30.06.2006
 


Далёкая страна


I

Я вышел утром из чудного,
Отпрянувшего тенью сна,
Но рук обеих белизна
Мне этот сон напомнит снова,

Где я, свободой упоён,
Шёл по неведомому краю,
Судьбе навстречу.
Догорая,
Закат сползал за дальний склон.

Стезя причудливым узлом
Крутила петли меж холмами,
В овражные ныряла шрамы 
И в лес вонзала жало-лом.

По бурелому напролом
И на полянные просветы
Я шёл тропой едва заметной,
Нездешним голосом ведом.

Сгущались сумерки, и ночь
Тропу глотала; ухал филин. 
Но я совсем не обессилел
И духа не утратил мочь.

Свечение между стволов
Цокочущей болотной гнили
Меня кружило и водило,
Манило хором голосов.

Качая под ногами гать,
Туман спадал с колючих веток.
Но, осиян высоким светом,
Я находил тропу опять.

Фосфоресцентные мечты
Шептали мне о чём-то в ухо
И трескались ногами сухо
Путь преграждавшие кусты.

II

Я не смыкал пытливый взгляд,
И острому открылся взору
Посередине леса город
Высоких башен, тяжких врат.

И стражи медные щиты
Навстречу поднимали еле,
И в дудки медные дудели
Царя развязные шуты.

В непроницаемых очках
И царь, и клоуны, и стражи,
И сна другие персонажи
Неясный наводили страх.

Там было всё наоборот,
В том очень странном государстве.
Там  ядовитое лекарство
Больному впрыскивали в рот;

Там время задом наперёд
По циферблатам ветхим тёрлось,
Слова ползли обратно в горло,
И зачарован был народ.

Толпясь на площади, народ
Внимал музы'ки нотам вязким,
И тряс челами в дикой пляске,
И кр;гом обходил помост –

Где вырезали чьи-то мысли
По приговору Палача,
И маска Чёрного Врача
Над эшафотом злобно висла.

III

Узреть  такое  –  умереть,
Но это – лишь начала малость:
Там солнце чёрное взбиралось
На апельсиновую твердь,

Где черносливы спелых звёзд
Свисали клубнями, червивы,
Где нефтяной реки извивы
Перерезали небосвод.

Подобен древу-кровососу
Реки ветвистый силуэт.
С небес откачивая свет,
Она врастала корнем в солнце.

На чёрном диске – два пятна
Багрово-траурной окраски;
Не очи – угли адской маски,
Личина voodoo-колдуна. 

Во взгляде, ищущем врагов,
Огни то тлели, то горели –
И в душном воздухе ржавели,
Как засыхающая кровь,

И глубок;пурпурный луч
На окружающие вещи,
На башни, лица человечьи
Ссыпался, пылен и скрипуч.   

И звёзды, как глухие звоны,
Срывались с древа-колпака
И собирались в облака
На  багряневшем небосклоне.

И падал свет – не свет, а тень,
Волной ажурной покрывая
Страну – от края и до края,
Едва затеявшийся день.

По той реке, в железной лодке,
Спускался воинов отряд.
Невольно вырвавшийся взгляд
При мне захлопнули в колодки –

Когда какой-то человек
Случайно сорванные линзы
Искал в тумане мутно-сизом,
Поднять не смея бледных век.

Я осенил святым крестом
То удивительное место,
За что властитель королевства
В меня холёным ткнул перстом.

И стражи, пятна вместо глаз,
Не слушая моих протестов,
Повелевающего жеста
Исполнить кинулись приказ,

А люд довольный гоготал
На фоне медного гуденья.
Я им кричал, что в их виденьях
Все перепутаны цвета;

Что им за шторами иллюзий
Не увидать своих оков,
И в мутных линзах их очков
Смешались минусы и плюсы…


… … …

…Так вот, в неясном этом сне –
Где медные дудели дудки – 
Мои отрезанные руки
На испещрённом стыли пне.

27.04–06.06.2006

 
L.R.


Ларисе Рубальской


Вы мне прочтите что-нибудь такое,
Что убежать от скуки мне поможет.
Вы мне прочтите что-нибудь такое,
Что сердце моё сонное встревожит. 

Прочтите что-то – чтоб мороз по коже,
Чтоб душу, как гармошку, развернуло,
И чтобы заскребли на сердце кошки,
А позже – чтоб опять её свернуло.

Вы мне прочтите что-нибудь такое,
Чтоб было, как кинжалом по живому:
Молитву ли, проклятье колдовское –
Но только мне, и никому другому.

Прочтите – или спойте мне сердечно.
Хотя – не всё же мёдом прямо в уши.
Конечно, Вы поёте безупречно…
Но пишете стихи намного лучше.

01.10.2008

 

Трёхлетний коньяк


П.Б. Солодихину


…Вот опять я сижу на планёрке 
И курю сигарету в затяг.
Кофе был упоительно горький,
Был терпим и трёхлетний коньяк.

Как всегда, был любезен начальник,
Бутерброды и чай предлагал,
И фарфоровый розовый чайник
Над столами радушно порхал.

Он читал нам стихи виртуозно,
Анекдоты смешные травил,
А потом объявил он серьёзно,
Что субботники все отменил.

И нам не было грустно при этом,
А начальник (и не был он пьян!)
Обещал по субботам и средам
Нас водить в дорогой ресторан.

Он заваривал дивные корни
И болтал то с одним, то с другим,
И нам было тепло и просторно
В неформальном общении с ним.

А потом танцевали девицы
Из какой-то восточной страны,
И летали кругом то ли птицы,
То ли чайники, то ли слоны.

Лишь одно огорчало заметно:
Ванилином коньяк отдавал.
Но когда я спросил семилетний…
…То начальник меня разбудил.

15.10.2008



 

Чёртов бублик, или адронная мышеловка


В чёрных дырах неземной породы
Есть один существенный дефект.
Что попало жрут, как бутерброды,
И не напрягают интеллект.

Проглотила вот одна коллайдер, *
Словно мышь заглатывает сыр.
Крепкого здоровья пожелайте
Самой незадачливой из дыр. 

Дырками от бублика, заметьте,
Не заполнить ни один живот.
Эта же, голодная до смерти,
Чёртов бублик в рот себе суёт.

Ты на что надеялась, дурная,
Совершая глупый этот акт?!...
Мы ж, секундомеры запуская,
Ждём теперь конечный результат.

Ведь коллайдер – он уже запущен!
Распустив спираль, за кругом круг,
Изнутри воронкою растущей
Всасывает чёрную дыру.


16-19.09.2008


*Адронный коллайдер – чёртов бублик, или шайтан-бублик, крупногабаритное приспособление для создания чёрных дыр в земных условиях.


 

Отрывки
Из саги «СтихоСотворение Мира»
(Reactive Creative)
 

























 

Над Ущельем


Первый Ангел:
– …Брат мой, брат, посмотри, выше нас только звёзды,
А за ними – лишь сфера высоких небес…


Второй Ангел:
– Мы устали считать незнакомые вёрсты
Чужеродных и необитаемых бездн.


Первый Ангел:
– Тают звёзды, разбрызганные по пространствам,
Гаснут – и загораются в новых мирах…


Второй Ангел:
– Я уже привыкаю смотреть беспристрастно
На пульсации рока в усталых глазах.

Мы испытаны временем, ветром и кровью.
Наша вечность – и выбор, и слава, и долг.
Ты лети, наслаждаясь полётом – игрою
И песчинки сметая с небесных дорог.


Первый Ангел:
– Фиолетовый воздух разреженный сладок,
Как сладка высота, как сладка тишина.
Время тонкой струёй вьётся между лопаток,
И крыло поднимает и треплет волна.

И забавно смотреть, упиваясь полётом,
На размытые глянцы далёких страстей.
Нам отсюда и пики, земные высоты –
Что холмистая гладь неоглядных морей…


Второй Ангел:
– Нам отсюда и тысячелетья безвестий,
И ничтожные годы, и молнии-дни –
Одинаково кажутся пылью созвездий,
Что мелькают полосками равной длины…

 

…Мы снижаемся.
Чувствуешь? – 
ветер,
крепчая,
          
Рвёт  высокие всплески
на гребне волны
Облаков,
их скользящий полёт омрачая,
Возмущая твои
безмятежные сны.



Распахнулся внизу
край безвестный,
дерущий
 НЕБОСВОД
ЛЕДЯНЫМИ КРИСТАЛЛАМИ СКАЛ.

Там ущелье оскАЛИлось тенью ревущей

В обветшалый покров облаков-одеял.



Там из мутных озёр жалоносные реки
И притоки, законам земным вопреки,
Устремляют змеистые ветви-побеги
В тело гор, и высасывают ледники.



Обезумевший ветер, ревущий над бездной,
Кружит рваную пену холодных вершин,
И сбирает,
и гонит
волною
отвесной
По дремучим лесам и болотам долин.

 


Первый Ангел:
– Брат мой, брат, посмотри, мы летим над ущельем,
Эта пропасть похожа на бездну небес…


Второй Ангел:
– Только это не звёзды зажгли ожерелья,
Это взглядов желтеющих бешеный блеск.


Первый Ангел:
– …А внизу – безмятежность вселенского неба
И белёсая мгла бесконечных глубин…


Второй Ангел:
– Это только безмолвие мёртвое склепа
И туман, поднимающийся от трясин.


Первый Ангел:
– Почему же нельзя – 
нам, пронзающим время –
Опрокинуть мечи в дым болотных огней?
Нам уже приходилось стоять на арене
Окружёнными стаями лютых ночей.

Помнишь время, когда ещё не было Рая? –
Мы летим над клубящейся Чёрной Дырой;
Выправляя её завитые спирали,
Мы с тобой забавляемся этой игрой. –

Что ж теперь мы не можем обрушиться громом
В топкий сумрак болот, немигающих глаз,
И ха;с бесприютный подъять чёрным роем,
Чёрным роем мелькающих злобных гримас,

И разверзнуть – и сдвинуть враждебные горы,
Где Мятежные Ночи таятся, рыча;
Что нам Ночь и теней наползающих свора
Перед чистым огнём светового меча?…


Второй Ангел:
– Мы не можем сегодня уйти от обета,
Обнажая мечи, бросить клич боевой.
Мы с тобою в ответе за время рассвета,
Что в ущелье вернётся волною сквозной.

Наша вера сильнее минутного гнева,
Сила наших мечей разрушительней Зла.
Мир падёт разрушающим пламенем Неба,
И уже не восстанет, сгоревший дотла.


Так летели два ангела, Слава и Доблесть,
Над ущельем, ощерившим злобный оскал,
И лучи одиночные падали в пропасть,
Бликовали на ликах уродливых скал…



 

Невеста Дракулы


Действие происходит в Подвалах Ватикана, где герой, от лица которого ведётся повествование (Автор), и Читатель встретили Незнакомца, который любезно знакомит их с некоторыми достопримечательностями Подвалов.

 


Вступление в Сон

…Вот, посмотри туда:  гробница
(что рядом с остовом каретным,
где кость истлевшая возницы
спадает пеплом сигаретным) –

Там, под плитою золотою, 
В плену обледенелых плит,
Укрыта белою фатою,
Невеста Дракулы лежит.

Склонись, прислушайся, почувствуй:
Она жива! Она не спит!
Она томится в яви чуткой
И вся от холода дрожит…

Она дрожит – и вспоминает
В тиши бессветной, гробовой, 
Как платье графа надевает,
Миг приближая роковой,

И, тесные терзая своды
Окровавлённою рукой,
Лишь о несбыточной свободе
В темнице грезит ледяной.

О, чьею волею безвестной
Прощён убийца? –  И она
Вдруг ожила в гробнице тесной,
Где ночь холодная без дна…

А крест на крышке сей холодной? –
О том бы мог поведать он,
Как жил-был рыцарь благородный…
Войди в его тревожный сон. 

В карету сядь, смежая очи.
Волненье. Вдох. Озноб. Мираж…

…Представь себе: морозной звёздной ночью
По снегу мчится конный экипаж…».


Сон Дракулы

Ну, вот и всё. Бессмысленная участь.
Усталый сон. Засохшая слеза.
Угрюмый и не выспавшийся кучер
Таращит истомлённые глаза.

Покрыта снегом мёртвая долина,
И серебром мерцает лунный серп.
И режет серп, с небес ссыпая иней,
Над горизонтом это слово: «Смерть».


Меч Дракулы

Я – Дракула. Предчувствует сознанье,
Но гордая противится душа,
Что обречён на  вечное изгнанье,
И страх и боль удел мой завершат – 

Возмездие за ярое пристрастье
К несокрушимой чистоте Креста. 
Свой меч – как крест, булатное распятье –
Я направлял неистово туда,

Где углядел обманчивое знаменье:
Где серп луны цеплялся за кресты
Церквей; где варвары бросали камни
В пучину христианской доброты;

Туда, где освящённые знамёна
Срывало ветром с крепостной стены;
Туда, где чуял духом исступлённым
Невидимые знаки Сатаны.


Невеста Дракулы

От Рима до холодных гор карпатских 
И до степных османских деревень 
Я вёл отряд,  воинствующий пастырь, 
И делом ратным был благословен; 

Огонь и смерть во славу Ватикана
Я нёс туда под знаменем Христа –
И в страшный час фатального раскаянья
Я на крови отрёкся от креста:

Когда моей  невесты  милой сердце
Случайный рыцарь, следуя за мной,
Пронзил мечом, приняв за иноверца, –
Я стал ему – и церкви – судиёй.

И месть моя тогда не знала края.
И гнев мой был безумен и жесток.
И, казнь во храме Божием свершая,
С его главой я прошлое отсёк.

Сто тысяч раз убил бы я нещадно,
Сто тысяч раз его бы выпил кровь,
Когда бы смог я у судьбы злорадной
Отнять свою последнюю любовь.

И силу, что была когда-то верой,
В тот час я в изуверство обратил.
И множил я с отчаянием зверя   
Свой страшный, гневный, злобный, лютый пыл.

За то, что скорбь не достигала меры,
За то, что впереди – лишь пустота,
За то, что та, кто мне дороже веры,
В гробу златом отныне заперта.

Но и теперь я стон сдержать не волен,
Лишь вспомню, как любовь моя, дитя,
В шатре моём в мгновенье роковое
Мои доспехи мерила, шутя.

Доспехи, что ещё вчера надменно
Носил не побеждённый прежде враг,
И преломивший предо мной колена,
Когда я заступил на вражий стяг.

Стенаю вновь, об этом повествуя.
За что же, Бог, Ты был ко мне жесток? –
Ко мне она тянулась в поцелуе,
А плоть её пронизывал клинок...

Прощаясь с ней под полною луною,
Не к Богу я взывал  в тот горький час. – 
Сам Сатана предстал передо мною,
Мою невесту воскресить клянясь.

Её облёкши в свадебное платье,
Я над остылым телом возрыдал.
Рыдал – и сатанинские заклятья,
Безумьем ослеплённый, восклицал. 


Плащ Дракулы

Обитель для любимой – склеп фамильный.
В нём гроб златой вморожен в глыбу льда.
Я снял с груди последний Божий символ
И в склепе том оставил навсегда.

Расставшись с нею на руинах веры,
Я меч воздел во мщении слепом,
Грозя и церкви, и небесной сфере
Мечом – как перевёрнутым крестом.

Укрывшись в замке на скале высокой,
Я бросил в бездну стяги и кресты;
Я плащ соткал из траурного шёлка
Глубокой полуночной пустоты;

Я шляпу сшил из сумрака ущелий,
А сапоги – из бархата теней,
И, чёрен скорбью, алча отмщенья,
Я присягнул на верность Сатане.

Я злобным волком рыскал по отрогам,
В лесных чащобах филином кружил,
И, из души вычёркивая Бога,
Всё дальше я от Бога уходил.

И плащ мой над Землёй простёрся тенью;
Я шёл по ночи, Мастер Палаша,
И люд, плутающий в вероученьях,
В диавольскую веру обращал.

И помнит прежний опыт крестоносца
Моя рука, жестока и тверда.
Я шёл по свету, избегая Солнца,
А за спиной пылали города.


Раскаянье Дракулы

Безумство мщенья не насытит жажды.
Нет жажды бытия в душе пустой. –
И только в прошлом я искал отрады.
А там – лишь крест на крышке золотой.

От данной Богу я отрёкся клятвы –
И проклят я на сотни долгих лет,
И ждут меня лишь плаха да проклятье
В конце моих скитаний по Земле…

Нет, Смерти не бояться мне. Но всё же
Мне душу гложет неотвязный страх:
Ту, с кем делил и сердце я, и ложе,
И чья душа теперь на Небесах,

Мне, Ангелу отвергнутого Рая,
Чей путь отныне связан с Сатаной,
По тёмной стороне Земли плутая,
Увидеть никогда не суждено…

Кровавый путь в сомнении итожа
И имя сокровенное шепча,
Во имя той, кто веры мне дороже,
Я дал обет не обнажать меча.

За мною бросил орды Чёрный Гений,
Лишившийся умелого клинка,
И между Небесами и Геенной
Потерян я на долгие века.

Но вот она пришла, пора расплаты.
Уйдя от дел, я не обрёл покой,
И в эту ночь зловещий Всадник Ада
Несётся тенью за моей душой.


 


Молитва Дракулы

По колее намёрзшей мчатся кони,
Из-под копыт летят осколки льда.
Ведёт меня, везёт возница сонный,
А по моим следам летит Беда. 

Останови, приятель! Я не смею
Просить о чём-то большем. Но теперь –
Когда, подобно загнанному зверю,
Я чувствую, как дышит в спину Смерть, 

И смрад её, твердея на морозе,
Порошей ледяной в затылок бьёт;
Когда душа, предчувствуя угрозу,
Уже исхода рокового ждёт;

Когда бледнеют утренние звёзды,
А тонкий месяц, встав на горизонт,
Цепляется за кромку небосвода
И крошит, и ломает хрупкий лёд,

Скользя нелепо по границе неба,
Пытаясь удержаться на краю, 
Но тянет лапа тяжкая Эр;ба *
Его в обитель вязкую свою –

Хочу остановиться всё же; дай мне,
Дружок, лишь миг –  попридержи коней;
Я, загадав последнее желанье,
Последний плен оставлю, наконец,

И выйду на промёрзшие просторы,
И усмирю на миг усталый страх,
И напоследок даль окину взором, 
И вещий знак увижу в небесах – 

Там, где растаяла во тьме долины
Безумствовавшая вчера метель; 
Там, где на линии рассвета стынет
Далёкая заснеженная ель;

Где скоро встанет, некогда любимый,
Рассвет на пиках солнечных лучей,
И неба край – едва ли ощутимо,
Но всё-таки становится светлей;

Где зимний ветер, тронув ветвь, рассыплет
Снежинок блёстки в тающую тень;
Где от ночной добычи зверь отринет,
И в лес уйдёт израненный олень –

Волочит след, рубин на тропке белой,
И кровью инкрустированный снег
Пересечёт мой путь обледенелый,
Пурпурный крест на серой сутане –

Там, над вершиной ели той далёкой,
Над силуэтом острого копья,
Священный лик отвергнутого Бога
В скопленье звёздном вдруг увижу я,

И, вспомнив позабытую молитву,
Я к Богу обращу свои слова:
«О, дай мне силы для последней битвы,
Ведь против Смерти плоть моя слаба!

И дай мне, Боже, малую толику
Той Веры, что была забыта мной!»…
Увижу я прощенье в этом лике,
И к Смерти повернусь, и за спиной

Восстанут предков алые знамёна,
Как Веры обретённой ;бер;г;
Увижу я, надеждой окрылённый,
Как Смерть замрёт, вскопав багровый снег;

И мой клинок, до той поры безмолвный,
Из ножен заскользит, и этот звук
Взлетит над зимней ночью хладнокровной,
И с ним уйдёт недавний мой испуг.


Оптимистика Дракулы

Холодная заря едва забрезжит,
Несмелый свет хрустальный небосвод
Затронет, и, умножив отблеск нежный,
Волной на Землю сонную падёт,

И Солнце встанет над простором спящим,
Венчая грозных воинов отряд,
И миллион лучей его слепящих
Замёрзшую долину осветят,


(Альтернативный финал)
И, пламенея, я навстречу Зверю
Направлю пробудившийся клинок:
Ведь я опять бесстрашный Рыцарь Веры,
И да поможет мне сегодня Бог!…


Пробуждение

…Очнётся ото сна беглец усталый,
А за стеклом – всё тот же самый вид:
Белёсый сумрак над студёной далью
Рассвет мёртворождённый моросит.

И горизонт уже едва окрашен,
Но не к добру пурпурная черта. – 
Встаёт на горизонте город страшный
Подобием драконьего хребта;

И спо'лохи с его слетают башен,
И из пылающих разв;рстых врат
Тяжёлому навстречу экипажу
Архангелы Возмездия летят…

Пусть это сон. Но если это снится –
Откуда на окне кровавый блик?
И почему поднявший плеть возница 
Зловещий оборачивает лик?…

Скорей проснуться, от беды подальше,
Ведь это всё же не моя беда!…

…А сон – почти как настоящий,
И на стекле – кусочки льда…

Пусть где-то Дракула – злодей,
Но чем-то –  даже симпатичен.
Но из кареты – прочь скорей!
(где костью сыплется возничий).

И прочь из сна, где только стих
Царапающий звук из гроба,
И где мой пятистопный стих
По коже пробегал ознобом.

Где конский топ ослабевал
Под сводом склепа ледяного,
Где крест мистически мерцал
На крышке гроба золотого.

Я отогнал тот сон тревожный,
Опять в реальность возвратясь,
И Незнакомец безотложно
Продолжил дивный свой рассказ…

 

Слово
на ладони


*
Лежало
Слово
на ладони,

Такое
маленькое
слово.

Но в нём
я видел
Мир бездонный,
Самостоятельный
и новый.

«…И Человека Создал Бог По Своему Подобию…». Внутри священных этих строк мы, к моему прискорбию, не замечаем тожество между Творцом – и Человеком: при всём своём ничтожестве мы есть и Альфа и Омега, мы есть Начало и Конец несчётных собственных миров;  как Землю некогда Творец, мы их творим из наших слов; мы создаём их непрестанно  из снов, и мыслей, и надежд, из фантастических мечтаний, несущих след от оных лет, давнопрошедших, первозданных, откуда взят разбег планет, –  с тех самых пор, когда в Адама вдохнул Господь и жизнь, и свет.  Мы строим их на шаткой сцене, и в них мы верим непреложно, и каждый этот мир – бесценен, а потерять его – несложно,  ведь мы, в мирах своих нетленных, в своих твореньях всевозможных – 
Ведь мы, творцы своих вселенных –
Молекулы
в Ладони Божьей.

Я
опускаюсь на колени
Перед Создателем-Отцом,
За то, что
я
в Его Вселенной
Являюсь маленьким Творцом;

За то, что 
и с моей ладошки
Пылинкой в бездну соскользнёт –
Пускай ничтожный, скоморошный,
Изъянов полный и пустот –

Мир,
и своим несовершенством
Улыбку вызовет, быть может…
Но он не менее веществен,

Чем  все  миры
на Длани Божьей.