Эрих Кестнер. Январь

Год ещё мал, ему покойно в колыбели.
Уехал Санта только-только в свой лесок.
Флюиды пончиков на лестнице присели.
Год ещё мал, ему покойно в колыбели.
Ты, стоя у окна, стареешь невдомёк.

Дроздов терзает холод, голод – вороньё,
У человека есть привычные лишенья,
Пустует и тоскует по снопам жнивьё,
Мир еле терпит чёрно-белое житьё,
Желая меру разноцветного вкрапленья.

Как ловкий скоморох пленяет детвору,
Так в январе каток – привычная потеха.
Канюк, паря, круги сужает на ветру.
Толкуют, что ни день – длиннее ввечеру,
Но сразу не понять, да недолга помеха.

Из разных стран летят со снегом облака:
Никто их не задержит уплатить таможне.
Под Новый год в эфире та же болтовня,
Что мир изменится теперь наверняка,
Однако кроме нас, но к лучшему, возможно.

Год ещё мал, ему покойно в колыбели,
Хотя как раз ему стотысячный венец.
Пока он видит сны – о мире, о войне ли?
Год ещё мал, ему покойно в колыбели,
Но скоро, через год, ему придёт конец.