Так, любезный мой Гораций...

       (ДЕЛЬВИГУ)



Так, любезный мой Гораций,
Так, хоть рад, хотя не рад,
Но теперь я муз и граций
Променял на вахтпарад;
Сыну милому Венеры,
Рощам Пафоса, Цитеры,
Приуныв, прости сказал;
Гордый лавр и мирт весёлый
Кивер воина тяжёлый
На главе моей измял.
Строю нет в забытой лире,
Хладно день за днём идёт,
И теперь меня в мундире
Гений мой не узнаёт!

Мне ли думать о куплетах?
За свирель... а тут беды!
Марс, затянутый в штиблетах,
Обегает уж ряды,
Кличет ратников по-свойски...
О судьбы переворот!
Твой поэт летит геройски
Вместо Пинда - на развод.

Вам, свободные пииты,
Петь, любить; меня же вряд
Иль камены, иль хариты
В карауле навестят.

Вольный баловень забавы,
Ты, которому дают
Говорливые дубравы
Поэтический приют,
Для кого в долине злачной,
Извиваясь, ключ прозрачный
Вдохновительно журчит,
Ты, кого зовут к свирели
Соловья живые трели,
Пой, любимец аонид!
В тихой, сладостной кручине
Слушать буду голос твой,
Как внимают на чужбине
Языку страны родной.

                <1826>


       * * * * * * * * *






       Адресовано близкому другу Баратынского поэту Антону Антоновичу Дельвигу (1798—1831), первое знакомство с которым состоялось в конце 1818 года в Петербурге. В 1819 году оба поэта поселились в одной квартире, о чем рассказывается в совместном стихотворении «Там, где Семеновский полк, в пятой роте, в домике низком...». Дельвиг ответил Баратынскому посланием «К Евгению». Он содействовал продвижению в печать первых стихотворений Баратынского.
      Особенно значительна роль Дельвига в побуждении Баратынского к творчеству в печальный и критический момент его биографии. О громадном значении Дельвига в своей жизни Баратынский никогда не забывал. См. стихотворение «Дельвигу» («Дай руку мне, товарищ добрый мой...»).
      Гораций Флакк Квинт (65—8 г. до н. э.) — крупнейший римский поэт; здесь: символ истинного поэта.
      Вахтпарад — торжественная смена военного караула.
      Развод — здесь: смена военного караула. . .