Зима, похожая на предзимье - дневниковое

29 декабря

Сейчас, уже в двенадцатом часу, пришлось сходить до берега: сильно прибыла вода, потребовалось подтянуть лодку. Видимо, где-то на Онеге зашухало.
Чурьега стоит с утра. По Кене весь день шёл лёд. Носила воду днём и бормотала(обычно такое не записываю):
Ни следа тепла вчерашнего.
Громыхая в берега,
кружевная, настоящая,
по реке идёт шуга.
Удлиняясь в очертаниях,
превращаясь в зыбкий лёд,
не по щучьему желанию
по реке шуга идёт.
По моей мольбе-молению,
(не ловила щук ведром!),
льдинки движутся по Кене и
застывают серебром.
Пути окончательно закрыты. Значит, завтра, наконец, установим ёлку и начнём готовиться к празднику. Нет худа без добра.


30 декабря

А сегодня у меня нежданная радость. Перед обедом позвонила племянница:
- Тётя, тебе купить ничего не надо?
- Надо бы, да... А как?
- Ты скажи, что надо. Мы с Фёдором, может, попробуем до вас доехать (через аварийный мост). Ему всё равно завтра как-то придётся до Плесецка добираться, надо дорогу посмотреть.
Через час звоню ей:
- Ну что?
- Нет, у Фёдора поломка. Я сама попробую дойти.
- Бродно, куда с сумками?
- Тётя, я что-нибудь придумаю!

Звоню через полчаса:
-Ты где?
- А я иду. Не волнуйся, у меня санки.

Валера кинулся встречать, я - стол накрывать. Пока варила-собирала, пришли. Первым в избу вкатывается Серёжка!!! Довольный, кинулся обниматься, я только рот открыла!
Оказалось, увязался за матерью: "Пойду в Устерьгу!" Три километра до моста их довезли, потом он то шёл, то ехал на санках.
Обменялись подарками и покупками, посидели за столом часок. Серёжка повёл хитрым глазом на дядюшку:
- Дядь, а теперь на рыбалку?

В четвёртом часу мы пошли их провожать, уже с фонариками. До полдороги проводили, дальше Серёжка забрался на санки, и мамка потащила его и подарки по зимней лесной дороге.
Добрались хорошо, машина их встретила у моста.
Вот так у нас случился настоящий Новый год.

1 января

Легла в начале третьего, после того как вымыла посуду и прибрала комнаты. Кошки подняли меня через час - захотели есть, а окончательно - около восьми.
Когда накрывала на стол, думала о необыкновенной тишине новогоднего утра. Тихо, но, когда вынимаешь из шкафа чашки, знаешь, что каждая из них может запеть или заговорить, и даже не удивишься этому, потому что видишь их сказку, живёшь в ней сейчас. Мир хрупкий, звонкий, говорящий на всех языках, здравствуй! Доброе утро тебе!

2 января

Переправы на Онеге до сих пор нет, и, по слухам, раньше 9 января заниматься ею никто не будет. На днях в соседнем посёлке утонул мужчина. На вскрытие в Плесецк везти и так оттуда почти полтораста километров, а объездной(не лучшей) дорогой – ещё более пятидесяти прибавить надо, и бензин не дешевеет.
У нас Чурьега и стоит, но ходить по ней нельзя – тепло, да и вода у берегов прибыла. Сегодня не могли добраться даже до своей проруби на Кене, глубоко стало, пришлось долбить лёд ближе – не насквозь, просто верхний слой, до воды –  и черпать прямо из незастывшей шуги.

***
Когда ходили с Валерой посмотреть на Чурьегу (завтра надо как-то попадать в магазин, придётся другим путём – 6 км туда, 6 км обратно), то постояли у реки на берегу. Варежку с правой руки я сняла и, разговаривая, заложила руку с ней за спину. Чувствую: раз за варежку дёрнули, два, на третий – уже за палец. Синицы вокруг летали, видно, ждать надоело, пока мы пути наши обсудим. Расхохоталась я, говорю Валере: «Иди, а я подруг покормлю».
Он пошёл к дому, а я достала семечки из кармана. Самая смелая синичка приладилась: сядет на ладонь и клювом семечки перебирает. Неважные вниз скидывает – там их сёстры побоязливее подхватывают, а найдёт вкусное семечко – улетит с ним, после снова вернётся.
Долго я с ними стояла, наконец,  двинулась к дому. А там Валера кормит остальных птиц. «Смотри, - говорит, - сойка прилетела!» Сойка пышная, яркая, как жар-птица среди других птах. Не боязливая, голубей оттеснила, кусочек получше выбрала – отлетела на столбик. Съела – возвращается за следующим. До сумерек у дома была. Голуби уже исчезли, а она всё сидела на ограде садика. Гонит бескормица птиц из леса к дому, а нас – от дома…

12 января

В шестом часу утра поднялся ветер. Загудел, завыл, принялся сеять мелким снегом. Когда в девятом часу я вышла на улицу, вчерашний ледок был прикрыт снежком, но не везде – середина межутка по-прежнему чернела. Спустя ещё два часа снег покрыл весь двор. Ходить казалось легче, чем накануне, но едва ногой снимался слой снега, тут же показывался чёрный лёд.
На реке прибыл наслуз. Ещё вчера я стояла у проруби почти на конце забереги. Сегодня добраться туда уже трудно, надо брести по воде, поэтому Валера разрубил ближнюю прорубь у самого берега.
Наносив воды, отправились к Чурьеге – посмотреть, каково там. И на Чурьеге выступил наслуз, пока ещё не очень глубокий. Первыми под горой очутились собаки, они перебрели через наслуз и побежали по льду на мыс. Валера спустился вслед за ними, а я ждала их на горе. Хорошо бы, чтоб завтра воды не прибыло. Надо добраться до магазинов, взять почту. Неужели река в этом году так и не замёрзнет?..

13 января

Совершенно счастлива. Утром позвонила сестра, огорошенная звонком невестки из Питера. Она сообщила (вчера и она ещё не знала), что её муж (по совместительству мой племянник и сын сестры) с утра помчался на машине в аэропорт встречать брата с семьёй из Новосибирска, и они сразу же едут к нам (12 часов дороги!!!).
Вот только что приехали мои племянники-авантюристы - сестра сообщила. Серёжка и Василиса уже зажигают с двоюродными братьями - 8-летним Макаром и двухлетним Ванькой. Завтра, видимо, идём в гости - настоящий Новый год отмечать.

19 января

Вот и уехали все... Вчера добрались до нас, до этого побывали на кладбище, на могилах бабушек и деда. Посидели за столом, повспоминали. Когда встали из застолья, старший племянник сказал:
- Ты, тётка, никогда не говори, что у тебя детей нету. А мы кто? Вон нас сколько.
А я и не говорила ничего. Что-то он ещё сказал, да я не слышала - слёзы потекли...


22 января

Хотели сегодня столкнуть лодку, но за ночь припало снега, тащить лодку по снегу тяжело. Решились идти пешком по длинному пути. Собаки побежали с нами.
Дорога была изнурительная. Снег только прикрыл лёд, ноги всё время скользили, и мы двигались медленно. Часто останавливались отдохнуть, потому что у Валеры была одышка, а у меня ещё с ночи болели ноги. Один раз я скатилась по льду и упала, даже чуть всплакнула. Собаки, бегущие впереди, услышав мой всхлип, тут же ринулись ко мне. Дружка принялась лизать лицо и руки. Я поднялась, и мы пошли дальше.
Наконец, добрались до навесного моста, перешли на другую сторону. Там нас ждал муж племянницы на машине. Собаки остались у моста.
Вид у нас был, наверное, не самый лучший, потому что Фёдор, посмотрев на нас, сказал, что обратно отвезёт нас до деревни (через аварийный мост). Довёз он нас до самого дома.
А вот собак дома не оказалось. Не пришли они и позже. Валера ходил до половины дороги, кричал, но стемнело, а собак всё не было. Мы позвонили сестре, не появились ли они у неё, но и она их не видела. От женщины из деревни, которая у моста, нам удалось узнать, что собаки долго ходили по мосту - ждали нас.
Мы расстроились, боялись, чтобы ночью их не прихватили волки.
И только около одиннадцати послышался лай под окном. Прибежали! Дружка вся в снегу, так что на спине снежные шарики болтаются. Уж не побывала ли она в воде?
Сейчас они поели, Малыш улёгся, а Дружку, видимо, переполняют эмоции - лает внизу, успокоиться никак не может... Валера пошёл поговорить с ней.

31 января

Свершилось!!!
Ещё вчера мы с Валерой гадали, как нам добраться до большой земли. Наслуз, выступивший позавчера, за ночь подзамёрз, но его легко было пробить. Значит, путь по рекам невозможен. Дальним путём идти не хотелось.
Утром пошли носить воду и увидели, что корякинские рыбаки пробуют перебраться к своим ловушкам на нашу устерьгскую сторону. Медленно, перекидывая доску и постепенно перебираясь по ней, они прошли.
Решил попробовать и Валера. Я отговаривала, но, пока я носила дрова, он исчез и, только вернувшись, сообщил, что прошёл по собачьему следу. Собаки ещё накануне путь проложили, но вчера они тщательно выбирали, куда ступить, двигались крайне осторожно, а сегодня гоняют уже вовсю по льду.
Морозит. Дорога появилась, дрова вчера привезли. Жизнь налаживается. Правда, до сих пор нет переправы на Онеге. И мост, и паром вморожены. Нет почты, не идут маршрутки…

1 февраля

На окнах морозные узоры. На улице искрятся снега. Их не так уж много, но всё ещё впереди. На севере области и на юге около -30-40, а у нас -27 было утром.
Носили воду - вокруг меня летали десятки синиц. Сама виновата - надо было покормить сначала, а я отложила на потом. Лихое синичье войско только что вёдра у меня не выхватывало - перелетали дорогу, шли на низком бреющем над самой головой, садились на вёдра, на плечи.
Пришла домой - и тут забава. Кошкам холодно, идти на улицу не хочется. Мыши вроде нигде не скребутся, но вчера двух поймали. Тех просто придавили. Сегодня стали развлекаться. С утра поймали похожую на бурундука по окраске, гоняли-гоняли и упустили. Сейчас третий час гоняют новую, песочного цвета. Я пошла обедать, говорю: "Уберите вы, Христа ради, у меня с глаз это страшное животное!" Послушались - унесли в другую комнату.


18 февраля

Ветер, дождь... Река ещё не прошла, но переправа накрылась. Должна была сегодня в библиотеке говорить о Ф.Абрамове, и ... не вышло.

21 февраля

-5. И именно сегодня ночью промыло реку. Говорю Валере: "И чего ж мы теперь, горегорькие, заведём делать?"
Валентина звонит: "Ольга, знаешь чего, река-то у нас прошла!" "Да знаю..." "Может, ещё встанет?"

26 февраля

Звонок в пятом часу вечера:
-Тётя, у меня дети — авантюристы! Пришли из садика: "Мама, срочно пеки блины и пойдём в берёзовую рощу!" Вот пеку.
Это Серёжка с Василиской мать взбаламутили. Я издали смотрела, как процессия волоклась по дороге в рощу.
Стояла бы река, и мы бы присоединились с Валерой…

28 февраля

Метёт. Ночью частично встала река - выше нашего дома. На день рождения Валеры приходили Василиса с Серёжкой. Разумеется, вместе с матерью и бабушкой. Мы ходили их встречать к мосту. Если честно, я еле дошла – ноги не шли.
Василису еле уговорили сесть на санки, зато потом ехала довольная. А как она на них садится - это отдельное кино, настоящий церемониал. И сидение отряхнёт, и поморщится, и ножки от снега почистит, и важно-важно, медленно-медленно забирается, и, наконец, восседает.
Серёжка бежал всю дорогу и туда, и обратно. Бегать ему не очень-то можно, но остановить не могли. Несмотря на ветер и метель, детищи не устали: когда вернулись домой, отправились погулять.
А ещё у них в детском саду сегодня шли масленичные гуляния, и я впервые за последние годы не попала туда.

29 февраля

Сегодня исполнилось 100 лет со дня рождения Ф.А.Абрамова. В Архангельске - абрамовские дни. Не жалею, что не смогла поехать. Много суетного, судя по фотографиям и отзывам. Юбилей - время не столько для праздника, сколько для раздумий. Думаю...

1 марта

Солнце во все окна. Великолепные сияющие снега. Ночью было -13.
Не верится, что неделю назад, в субботу, после нескольких дней оттепели, всё казалось черным-черно. Гололёд цепко сковывал землю, дневные лужи к вечеру подёрнулись льдом, трудно было даже шаг сделать, особенно в сумерках, и я, стоя на выходе из дома, ждала брата, чтобы взять у него фонарик и сходить до бани.
Ещё утром поднялся ветер, днём он усилился настолько, что даже собаки залезли во двор. Ветер грохотал железом на крышах, гремел проводами, ломал ветки и сучья, завывал в трубах и чердачных окнах. Затихнет на мгновение и вдруг, как зверь из засады, бросается на беззащитную землю и трясёт её, и кусает изо всех сил.
Я хочу выглянуть за дверь, пытаюсь открыть её – и не могу. Кто-то очень крепко держит её с той стороны.
Я всё-таки с усилием открываю дверь – и ветер чем-то бросает мне в глаза, так что я невольно закрываю их. Поднимаю голову и вижу, что это снежинки, крошечные, почти незаметные. Кажется, они падают из чьей-то ладони. Мне хочется посмотреть на эту ладонь, но ветер фыркает: «Не твоё дело!!!», осыпает меня снегом и захлопывает дверь.
Я стою в коридоре и слушаю его гневный голос:
– Не твоё дело!!! Не тво-о-о-ё-ё!!!

5 марта

День памяти Анны Ахматовой.

Вспоминаю лето после восьмого класса. Удивительное было лето…
Библиотекарша, уходившая в отпуск, попросила меня, тринадцатилетнюю, заменить её. Не знаю, как это было оформлено документально, но я более месяца жила среди книг. Дома у нас и тогда была большая библиотека, но дома книги соседствуют с вещами, и это рассеивает внимание. А в библиотеке, да ещё нередко пустовавшей (в деревне летом люди заняты другим), книги обступили меня, приблизились к душе так, как не приближались до этого.
Тем летом в мою жизнь вошли Александр Блок, Леся Украинка, Юлия Друнина, Вероника Тушнова, Анна Ахматова…
Как сейчас помню томик стихов в обложке чёрного цвета с надписью «Анна Ахматова». Ахматова пришла ко мне почти одновременно с первой любовью. Читая по вечерам в пустой библиотеке стихи о любви, которая «верно и тайно ведёт от радости и от покоя», я невольно замирала и ждала чуда. В тринадцать лет легко поверить в него.
И чудо пришло. Как-то вечером распахнулась дверь, и на пороге появился незнакомый мне юноша. И уже скоро, вероятно, с памятью о сероглазом короле, я писала в тетрадке:

Вот и вечер. Стало тише.
Я пойду домой.
Не придёшь ко мне, не слышишь,
Синеглазый мой.

Я ешё, конечно, ничего тогда не понимала «в страсти, раскалённой добела». Мне было ближе:

Безвольно пощады просят
Глаза. Что мне делать с ними,
Когда при мне произносят
Короткое, звонкое имя?

Или:
Молюсь оконному лучу –
Он бледен, тонок, прям.
Сегодня я с утра молчу,
А сердце пополам.

Или:
И как будто по ошибке
Я сказала: «Ты…»
Озарила тень улыбки
Милые черты.

И это, и следующее лето меня сопровождала Ахматова. Много стихов её сохранилось в памяти именно с тех пор. В другое время оценила и другие стихи.
И всё-таки, как ни странно, ближе всех в то лето стал мне Александр Блок. Кем только я ни увлекалась потом, но Блок остался моей главной любовью вместе с Пушкиным.
В моём книжном шкафу они всегда рядом – Александр Пушкин, Александр Блок и Анна Ахматова...

8 марта

Ходили в берёзовую рощу – отметить праздник и проститься с племянницей. Племянница Ольга должна уехать в Вологду на работу на два месяца. Василиса и Серёжка не подозревают, что так надолго – на два месяца. Наша проклятая жизнь заставляет мать оставлять маленьких детей, потому что иначе не выжить…

11 марта

Серое, промозглое утро. До этого несколько дней сияло солнце, за окном искрились снега, а к вечеру на небо взбиралась крепкая круглощёкая луна – ночами примораживало. Но днём градусник показывал уверенный «плюс», и вчера мы с Дружкой пошли на Чурьегу посмотреть, на месте ли наша переправа.
Ещё в воскресенье она казалась нам надёжной, но вчера мы услышали от соседей, что выше по Чурьеге появились промоины. И всё равно я была уверена, что дня три река ещё простоит. Не тут-то было.
Подойдя к берегу, мы увидели, как по льду бежит ручеёк. Выше по течению виднелась тёмная полоса воды, а здесь, где мы переходили через реку, бил маленький фонтанчик. Вода от него, как из родничка, разбегалась всё дальше и дальше.
Мы с Дружкой долго стояли и смотрели на клокочущую воду, на зарастающие ивняком и шиповником луга на другом берегу: там на глазах исчезали остатки снега, шевелилась лохматая прошлогодняя трава.
Небо над нами темнело, но по краям его шли нежные белые облака – такие бывают только весной.
– Что, Дружка, отходили мы по льду?
Дружка устало шевельнула хвостом. Ей, наверное, как и мне, думалось лениво и грустно, и неясно томило новое, наступающее время года.