Бразильская гемидиктия II

Где-то у реки в дали,
Где-то стоят дома,
Гранатов вялое листья.
И сухая земля...

Темнеют их ставни,
На холоде они трещат,
А стекла давно почернели,
Заброшен гранатовый сад,

Как старый пес придорожный,
Бредет Хуан Карлос седой,
Своих овец собирая,
Как нищих, жадный король...

Гонит он их голодных,
В горы и ищет луга,
Нет покровов зеленых,
Нет больше пастбищ
И трав...

Едет он на кобыле,
Та еле тащит ноги,
А голодный койот,
В след идет по дороге...

Едет Хуан к садам,
Но и те усохли,
Видит деревья граната,
И корней белые ноги...

Ждет молча он полночи,
У могильного камня,
Где кукушка седая,
Вьет гнезда раскаяния...

Там у высокой ограды,
В тихую полночь в двенадцать,
Он видит слабую тень,
У стен ветхого сада...

Там почти нет трав,
Только воспоминания,
И эхо как и сейчас,
С горьким вкусом страданья...

Ступает Энрико тихо,
Хуан бледный как мрамор,
- ты ли это возлюбленный мой?
Но призрак лишь улыбнувшись,
Подходит вплотную к Хуану...

- Да любимый, он молвит,
Украдкой его целуя,
Смежает Хуан губы,
И эту пустыню сухую...

Смотрит Хуан беззвучно,
И глаза вопрошают,
Энрико склонив лицо,
тихо ему отвечает:
- Я бы подал воды,
- Я бы сорвал цветов,
- Я бы принес травы,
Но я не могу видеть снов.

- Пока потом и кровью,
Ты не смоешь проклятье,
Я не смогу вернуться,
В твои мирские объятья ...

Хуан бредет хрипя,
И черпает грязную воду,
Руки его в крови,
А чело в поту...

Хлынули бури и молния,
Осветили зарницы,
И горячий дождь,
Заструился водицей...

Собаки радостно лают,
Шум дождя затихает,
Энрико бредет по дороге,
И обнимает Хуана.