Лина и КГБ

...Лина, КГБ и последствия...

- Ли-но-чка, - Циля Аркадьевна, блестя глазами и улыбкой, едва прорезавшись в приоткрытой двери камералки*, торжествующе объявила, - пойдём, тебя вызывают.
Лина, подняв голову от чертежа, взглянув на непосредственного начальника, сидящяго напротив, поняла, что идти надо.
Циля Аркадьевна, победно семеня позади, повела Лину к себе в спецотдел. Циля Аркадьевна была спецдама, заведовала всякими стратегическими "секретами" и, по совместительству, соблюдала дисциплину в коллективе. Чтобы не шалили, смотрела и записывала, кто, когда, с кем приходил, уходил и выходил с работы... Иногда, по её сводкам, трудящиеся получали выговоры и лишались премий. Циля Аркадьевна, была  неопределённых лет, не злой, но серьёзной и ответственной дамой, на своём месте.

Приведя Лину в святая святых, Циля Аркадьевна, открыла внутреннюю дверь, впустила Лину и прикрыла  её за ней, сама оставшись за дверью. До этого случая, Лина никогда не была за этой таинственной дверью. Туда были вхожи сотрудники с первой категорией допуска, у Лины была - третья. Лина получала свои "секреты" из-за прилавочка под бдительным взором и руководством Цили Аркадьевны.
Войдя, Лина увидела у стеллажей двоих молодых людей. Вид у них был такой, будто бы что, они нечаяннно зашли, как в библиотеку... Стоя, лицом к стеллажам, они, казалось, интересовались только  томами с отчётами, с разнообразными стратегическими "секретами" по  разведке и поискам месторождений полезных ископаемых. Отчёты были геологическими.
Услышав, что Лина вошла, они разом обернулись.
Лина обомлела - оба были писаные красавцы. Утончённые добры молодцы. Поджарые, с благородными удлинёнными лицами, высокие - не меньше  -1, 85. Один был рус, второй шатен. Одеты - с иголочки, в безукоризненно сидящих костюмчиках, при галстуках, в будний-то день! В Лининой среде было не принято. В блестящих, начичещенных до сияния, туфлях. Как на подбор. По летам - обоим, не более 30-ти.
"Слева кудри токаря, справа кузнеца" - машинально пропела про себя Лина.

- Стихи пишете? - Спросил, тот, что слева, стало быть "токарь", отметила про себя Лина и смешалась... Стихов Лина не писала... Вообще. Даже и не пробовала ни разу. Лина считала поэзию - священной и небожительской, поэтому сама только читала...
- Это Вы написали? - не дождавшись ответа, будто придя на помощь замешкавшейся Лине, спросил тот, что справа, стало быть  -"кузнец", протягивая Лине листок с отпечатанным стихотворным текстом.
- Я, - немного съёжившись внутренне от вранья, но радостно, потому что стала понятна причина вызова, твёрдо произнесла Лина.
Распечатка та была - переделкой известной песни "на деревне на нашей не спрятаться".
Лина песню не переделывала, двух рифм связать тогда не могла... Песню переделал Данила, коллега, врун, болтун и хохотун. Душа компании и любимец противоположного пола...
Переделал он её с подачи и по многочисленным просьбам трудящейся молодёжи, подуставшей от надзора и навязчивого покровительства старшего поколения. В шутливой форме обыгрывалась нешуточные, иногда, козни и сплетенки.
 Так что, Лина была косвенной, но соучастницей. Лине было 23 года.
В переделанном тексте фигурировало несколько имён, в том числе имя Цили Аркадьевны...
О тексте, а также кто напечатал и вывесил текст на всеобщее обозрение на доске объявлений, Лина, конечно,знала...
Знала, но под пристальными взорами "токаря"  и "кузнеца", твёрдо приняла всю вину на себя.)
"Токарь и кузнец", казалось, обрадовались... Облегчённо и смущённо, наперебой стали объяснять цель своего визита...
Сигнал, мол, поступил от Цили Аркадьевны, что входило в её обязанности, спецотделы по всей стране курировались КГБ.
 - В, тексте, нет ничего страшного, - всё также смущаясь, даже разрумянившись, в один голос поясняли Лине представители гозбезопасности.
- Кое-где, в округе, завелись, - говорят, - некие стихотворцы, порочащие имя вождя.
- Это не вы?
- Нет,  - твёрдо ответила Лина.
- Хорошо, - сказали представители. -
Инцидент исчерпан. Но, тянули, не отпускали. Лине, показалось, - кокетничали, напрашивались на "телефончик". Удержались, только потому что были вдвоём.
 Лина была интересной. В тот раз особо. После полевого сезона в пресечённой горно-таёжной местности, выдавшегося особо сложным, Лина утончилась до осиной талии. Одна из коллег, увидев её впервые после сезона, всплеснула руками и прослезилась: " Лина, что с тобой? На тебе же остались глаза и волосы."
Волос у Лины было  - с золотисто-рыжую копну, глаз - в пол-лица.
Вот такой, с глазами и волосами, с осиной талией, в узенькой светлой клетчатой юбочке и чёрненькой, облегающей водолазочке, и предстала Лина перед особистами. Её, наверное, элементарно, в таком виде, можно было принять за поэта...

Циля Аркадьевна поджидала Лину за дверью:
- Ну что?
- Ничего.
- Как ничего?
-Так, ничего.

Лина отправилась на рабочее место, оставив Цилю Аркадьевну в крайнем разочаровании.

После этого случая, в экспедиции** стало бытовать мнение, что Лина пишет стихи. Лине было крайне неудобно, потому что, стихов Лина на ту пору не писала. И сколько бы она не пыталась опровергнуть такое мнение, ей уже не
 верили... Дело было поздней осенью.

Весной Данила сделал Лине предложение.
Через 17 лет, Лина впервые связала две рифмы...

*камералка,  -рабочее помещение, кабинет, комната
**экспедиция, - наименование геологического предприятия, стационарного