Мои ассоциации по поводу Ворона

 "Ворон" не политическое стихотворение. Оно одновременно и мистическое, и историческое (правда, тут не важно само историческое событие, идет только его констатация, поэтому город, разграбленный и сожженный воинами Святослава, не имеет значения будь-то Итиль или Саркел, т.к. фокус внимания сосредоточен на законе возмездия и отмщения), и пророческое. Последнее подчеркивает и эпиграф данного стихотворения, и то предчувствие грядущей для России катастрофы, которое можно уловить в этих четырех строках, а также само название «Предвестия (1905 год)».
 Только пророчество Ворона, если смотреть с позиций сегодняшнего дня, идет задним числом. Оно предвещает разорение Киевской Руси по аналогии с Римской империей. На этом пророчество исчерпано. Правда, можно провести аналогию и на Москву, и Московскую Русь, объявившую себя третьим Римом. Но такое глобальное сравнение чуждо данному стихотворению. Есть конкретное историческое событие, и есть то, что за ним последует. На этом содержание исчерпывается.   
  Говоря о содержании, следует упомянуть и двух Воронов. Первый - тот, который летает и каркает, а также вместе с загадочной книгой погружает героя в некий транс или, говоря юнгианским языком, в состояние коллективного бессознательного. Отсюда и соборы Риги, и рабы, принесенные в жертву, и воины Святослава, истребляющие жителей хазарского города.
  Тот же прием мы видим и в "Вороне" Эдгара По. Там герой пребывает в тоске по своей умершей возлюбленной, Леноре. И тут появляется Ворон, чей ответ "Никогда" (или "Nevermore"), заставляет мысль героя крутится около своего загадочного посетителя и его странного слова:
 "..........................Это - Ворон, Ворон да.
Но о чем твердит зловещий этим черным "Никогда",
                Страшным криком: «Никогда».
 
 Наконец, на героя нисходит долгожданное забвение: "о Леноре навсегда!" Но это состояние своим "Никогда" разрушает Ворон.
  Стихотворение заканчивается весьма пессимистично. Ворон так и остается сидеть в жилище героя на бюсте бледной Паллады.
 "И душа моя из тени, что волнуется всегда,
  Не восстанет - никогда". (пер. Бальмонта)
  Второй Ворон каркает над горящим городом. Следует сказать, что его ассоциация с первым происходит только в богатом воображении героя. К тому же об этом молчит и сам Ворон, своим появлением разбудивший его фантазию.
 К сожалению, я не указал дату, когда появились              первые 12 строк. Поэтому оставим догадки на этот счет. Констатирую лишь тот факт, что окончательное завершение "Ворона" как целого стихотворения случилось лишь в субботу, 14 сентября, этого года в 3.20 утра.
 С этим окончанием можно связать и то, что Ворон является своеобразным алтер его самого автора, его темной бессознательной стороной, которая иногда прорывается наружу.
  Следует отметить также и то, что при готовой концовке, покоя мне не давало четвертое четверостишие тройным «ты, твоих, ты». Явно эти строки требовали изменения, которое неожиданно нашлось.
 Требует своего комментария и строка «Как сплетались незримо нити». Аналогию ей можно найти в следующих взаимосвязанных исторических событиях. Это битва на Калке, поход монголов на Русь, несколько монгольских посольств во Владимир, взятие и разграбление Рязани, которой не пришел на помощь владимирский князь, взятие Владимира, битва на реке Сити и гибель владимирского князя Юрия и т.д.
 
 Если же говорить о моем личном мнении о "Вороне", то я думал, что это стихотворение окажется лучше, чем мой "Сергей Есенин". К сожалению, планку я не выдержал.
                15.09-10.11.2019