15-й

В те дни и недели спасал только парк,
куда приводила тропинка до леса.
И сам был как щебет, как ветка, тропа,
как след самолётный, как боль от пореза.

Потом была ты, только ты была той,
которой была ты, такой не бывает.
Укрытой прохожим под ветхим пальто,
влюбляя деревья, дома и трамваи,

на Старой Басманной, на тонком мосту,
нося тот район как серьгу, ожерелье,
роняла его и теряла Москву,
под ней обнажая живой можжевельник.
 
Потом была ты, только ты была сном,
звенела над парком, без года – святая.
И в город входила, и всею весной
на сердце синичье моё – наступая.


Рецензии