Трезор

Железное кольцо Блокады
Сжимало туже с каждым днём.
И центр, истоки Ленинграда,
Враг накрывал «живым» огнём.

Но на окраине всё тихо:
Стрельбой фашист не донимал.
И только голод, злое лихо,
Смертельный фатум призывал.

Домишко был там деревянный.
Четыре жило в нём семьи –
За жизнь боролись постоянно:
Детишки в семьях тех росли.

А их любимцем был Трезорка –
Игривый и смышлёный пёс.
Октябрь стоял. Сухую корку
Теперь во сне мог чуять нос.

А миска полная водою
Его ждала с утра весь день.
И, глядя на неё с тоскою,
Трезор грустил, ходил, как тень.

И вот пропал он. Все решили:
Покинул добрый пёс жильё.
Он видел, чем детей кормили:
Кусочек хлеба и питьё.

Но вдруг собака появилась,
И зайца в дом она несла.
«Семья» большая удивилась –
Добыча та людей спасла.

И каждый день, как на работу,
Трезор бежал на огород.
А зайцам тоже есть охота:
Капусту грызли, мёрзлый плод.

Война. Поля не убирали:
Капуста, свёкла на грядах.
Косые удержу не знали –
На воле расплодились. Страх!

Зайчатина кормила семьи.
Плоды на санки нагрузив,
Везли домой картошку дети –
В тот день про голод позабыв.

А руки женщин вещи шили
Из шкурок, продавали мех.
На праздник ёлку притащили.
Был Новый год тот лучше всех…

Был сорок пятый год... В июне
Трезор куда-то убежал.
И подорвался он на мине –
Кровавый след под ним лежал.

Пришёл во двор и вскоре умер.
Рыдали все и стар и мал.
И тут могилку кто-то вырыл.
И памятник её венчал.

А в середине шестьдесятых
Сносили там и дом и двор.
И кто-то, стены разрушавший,
Могилку странную нашёл.

А с памятника фото псины
Глядит умнейшими глазами.
И подпись старая гласила:
«Трезору-другу от хозяев.»

Нашли строители жильца.
Он фото бережно достал:
«Я в новом доме у окна
Повешу.» -тихо он сказал,-

«Пусть на могиле ель растёт,
Чтоб не застроили её.
О друге память том живёт…
Он был – спасение моё.»