Ленинград

Я в блокаде.
Голод,
холод,
смерть в Александре.

И бомбят.
И бомбят.
И бомбят.
Геринг жив. Бомбардиры летят.

Долетят.
Долетят.
Долетят.
(Вон скинхедов шагает отряд.)

Снова
план,
стремительный план.
(Не нарадуется ботинкам пацан.)

Будет бить. Будет бить. Будет бить.
Гитлер жив. Любит «Балтику» пить.

Вот те на! Вот те на! Вот те на!
Тем же блоком накрыла страна!

Что покушать и выпить что?
Да и сам ты уже никто.

...Лениградский
кругом
человек.
Мёрзнем. Мёрзнем. Падаем в снег.

Ленинград,
я на граммах не жил,
твоей славы не заслужил.

Но теряя
свободу и смех,
ты Победу ковал для всех.

Чтобы годы спустя
мы б в себе удержали Себя.

Вот пикирует «мессер» на мост,
страшный «мессер» – логоневроз.

Вот из «тигра» снарядик летит –
мама падает. Я тоже убит.

Нету мамы – это ад, это блок.
Где мой мир?! Где мамин пирог?!

Выходи на меня, бомбардир!
(Был мне мир. Был мне мир. Был мне мир.)

(Было лето.
Я вырвался
в штат... )
Сотни тысяч в Нью-Йорке блокад!

Бывших...
Страшных...
Но видит мой стих –
вот он, блок небоскрёбов густых...

И везут
по Дорожке
живой –
нам артистов и банки с халвой.

И всё снится
дорогая
Москва,
что жива она, что жива.