Монастырь

Рассказ / Религия
К вопросу воспитания трудных девочек - подростков
 
Воспитание детей — целенаправленная деятельность, призванная выработать у детей систему качеств личности, взглядов и убеждений. 
Википедия. 
 
Рейсового автобуса пришлось ждать не долго. Рядом со мной в кресло уселся пожилой, интеллигентного вида мужчина. Разговорились как – то сразу. Говорил всё время он, я только слушал. Мужчина оказался интересным собеседником. Доктор химических наук, профессор, автор более ста изобретений, он детство и юность провёл за границей, поскольку его отец был дипломатом. За границей семья прожила до его совершеннолетия. Он уже отошёл от активной практической работы в лаборатории, и сейчас преподавал химию в университете. Как преподавателю, ему близка была тема воспитания молодёжи, поэтому разговор все время кружил вокруг этой темы. 
Два фрагмента из его рассказа показались мне особенно интересными. … «…Я учился вместе с детьми дипломатов в обычной школе, поскольку языкового барьера не было, – в семье свободно говорили на четырёх языках. Школа была с техническим уклоном. 
Счастливы те ученики, коим Проведение посылает талантливого педагога, способного зажечь в их сердцах любовь к своему предмету. Таким преподавателем для меня стал учитель химии Ганс Мюллер. Я его буквально боготворил, и, разумеется, выбор специальности для меня не стал большой проблемой. 
Но кроме химии был ещё и закон Божий и его преподаватель пастор Франц Михель. Я глубоко верующий человек и уверен, что всякая школа должна не только давать детям гуманитарные знания и знания в области точных наук, но вместе с тем должна воспитывать учащихся. Хотя средством обучения должен служить каждый предмет, включённый в школьный курс, но всё же главным предметом воспитывающего обучения, бесспорно, являлся Закон Божий. Ибо религиозное знание объединяет собою все стороны духовной жизни человека. Преподаватель этого предмета в школе является не просто учителем Закона Божия, но и проповедником. Уроки его должны действовать не столько на ум ребёнка, сколько на его чувства, не только обогащать детей знанием основных христианских догматов, но и направлять детей на дела, сообразные с требованиями христианской нравственности. Ведь Добро делается не по расчёту, а по позывам и влечениям сердца. Именно в воспитательной стороне преподавания Закона Божия заключается главная цель изучения его в школе как особого предмета. Я жил в атеистической семье и до школы не получил начал религиозного знания, но даже и в христианских семьях в большинстве случаев дошкольные религиозные сведения детей бывают крайне туманны. Вследствие этого законоучитель в школе должен, прежде всего, заняться сообщением детям знаний о Боге, об Ангелах, о душе человеческой. Без этих, основных сведений никакое воспитательное влияние законоучителя на своих питомцев не будет проникать в их сознание. Все его назидательные речи не смогут затронуть сердце школьника, так как учение о нравственности не будет иметь под собой твёрдого фундамента. Так вот, эти начальные религиозные сведения пастор Михель доносил до нас с кафедры с такой страстностью, с такой энергетикой и самоотдачей, что я ещё несколько часов после уроков, стоя у основания величественного городского собора в Кельне, находился в какой-то эйфории и готов был пожертвовать собой во имя блага всего человечества. Знаешь, у католиков, надо отдать им должное, костёлы смотрятся, как бы тебе это сказать, более величественно, чем наши православные церкви с их пузатыми маковками. Когда стоишь рядом с костёлом, задрав голову вверх, и смотришь на шпили, возносящиеся в небо, то и душа твоя также возносится вверх, испытывая божью благодать. 
Кстати, однажды я попытался выяснить, а что есть божия благодать в физическом смысле, и как её ощущает верующий. Как-то после заутренней я подошёл к вышедшему из храма пожилому, опрятно одетому человеку. Он чему –то улыбался. Я выбрал именно его потому, что он как бы светился изнутри. На мой вопрос он ответил буквально следующее. « Я – рабочий, по специальности токарь. Вдовец, так и не женился. Жена умерла пять лет назад. Дети разлетелись кто куда. Работа у меня монотонная, однообразная, не творческая. Никакого просвета. Очень тоскую по жене. Раньше крепко пил, а сейчас – нет. И вот один раз в неделю я здесь. Священник обращается и беседует лично со мной, а не так, как диктор телевидения, который обращается ко всем, а значит ни к кому. Батюшка находит такие слова, которые глушат тоску, снимают камень с души. Просветлённый, я выхожу из храма, испытывая благодать божию. Благодать в моём понимании – это наподобие чувства неги, которое, засыпая, испытывает загорающий на пляже в период между бодрствование и сном». 
Наш фиолетовый автобус с двумя зеркалами заднего вида, свисающими сверху, как уши у игрушечного зайца, мчался по горной дороге уже около получаса. Я сидел у окна и, слушая собеседника, краем глаза все же следил за дорогой. За окном изредка проносились раскинутые по склонам гор посёлки и небольшие горные речки. 
Помолчав немного, мой собеседник продолжил: «Я часто задумывался над вопросом женского образования, и сейчас в памяти всплыл один эпизод из моей жизни. Лет пятнадцать назад, ещё сравнительно молодой, я был в длительной командировке в одной из южных католических стран. Как-то в воскресный день я прогуливался по одной из улиц городка, в который меня занесла судьба-индейка. И вот меня обгоняют две юные монахини лет по пятнадцать в сопровождении старой матроны. В руках у девушек зачехлённые теннисные ракетки. Одна из них, обернулась и лукаво подмигнула мне. Как будто какой – то магнит вселился в меня и потянул вслед за ними. На корте, сняв свои сутаны, они превратились в двух хорошеньких девушек в коротких юбочках и в белых теннисках, подчёркивающих их зарождающие женские прелести. Чтобы не торчать пугалом на корте, я подсел к старой монахине и попытался разговорить её. Сначала она отмалчивалась, а когда по акценту поняла, что я иностранец, рассказала много такого, что скрыто монастырскими стенами от посторонних глаз. «…Сейчас в нашем монастырском приюте воспитываются двадцать девочек – сирот и детей из неблагополучных семей. Вероятно, вы где-то читали или слышали, что в прежние времена жизнь сироток в монастырях была не сладкой. Ведь церковь не сообщество святых. Конечно в монастырях, особенно в давние времена, девочки подвергались унижению и насилию. Как говорится, в семье не без урода. И на церковной почве возникают злоупотребления, тем более, что монастырь достаточно закрытое сообщество. Но это не значит, что из-за отдельных неприглядных случаев стоит перечёркивать все благое дело, осуществляемое церковью многие столетия. 
На дворе уже ХХI век и идеи Гуманизма в современном понимании проникают и сквозь монастырские стены. Сейчас, чтобы не было правонарушений, ответственность за действиями монахинь- воспитательниц лежит на правящем епископе. Наша матушка-настоятельница считает, и мы все её поддерживаем в том, что задача монахинь заменить девочкам семью, внести тепло в их души и дать им разностороннее образование, а не в том, чтобы подготовить их к монашеской жизни. Они сами в дальнейшем сделают свой выбор. И если мы им подарили счастливое детство, то они всю свою дальнейшую жизнь будут благодарны монастырю. Кто-то из них пойдёт по монашеской стезе, а кто-то и нет. Воспитатели говорят, что девочки со сложной судьбой должны расти в атмосфере добра, любви и красоты. Однако проблема в том, что у них нет навыка любви. Их никто никогда не любил, и сами поэтому они любить не умеют. И мы стараемся дать понять девочкам, что они не одиноки в этом мире. 
У нас две группы – старшая и младшая. В каждой группе девочки приблизительно одинакового возраста. Все воспитанницы крещёные. Кроме утренней и вечерней молитвы, несколько раз в месяц ходят на литургию. В остальном у девочек вполне светская жизнь. Старшие школьницы на специальном автобусе ездят в город на учёбу, младшие учатся, не покидая монастырь, как бы получая семейное образование. Воспитанницы приходят к нам с разным уровнем подготовки, но уже к пятому классу, когда надо посещать школу, они практически на уровне. У нас каждая девочка получает универсальное образование – латынь, иностранный язык, уроки вышивания, вокала, танцев, рисования. 
Известно, что практически все, кто находятся на иждивении государства или церкви, при входе в большую жизнь сталкиваются, как минимум, с двумя проблемами: отсутствием стратегической цели, другими словами, кем стать в жизни, и неумением организовать свой быт. Для того, чтобы познакомить воспитанниц с этими проблемами, на несколько недель мы их погружаем во взрослую жизнь, устраивая на работу. Здесь им приходится решать бытовые проблемы, планировать свой бюджет. Но главным все же остаются не бытовые проблемы, а психологические. Дети привыкают плыть по течению. У них нет ни цели в жизни, ни воли к её достижению. Мы считаем, что все трудности, которые возникают у девочек подросткового возраста, можно предотвратить ещё в приюте. У наших же воспитанниц такого комплекса иждивенчества точно не будет. Девочки делают всё, что необходимо – стирают, убирают, учатся готовить на кухне. Вон ту, которая тебе, я вижу, понравилась, зовут Стелла. Она любит играть на виолончели, но хочет стать врачом. А вторую зовут Катрин. Она не расстаётся со скрипкой и, похоже, станет хорошим музыкантом. 
В чем же благородство и подвиг наших сестёр, воспитывающих этих девочек? Они оказались способны заменить семью. Они восполнили то, что не дали им родители. И в этом мы видим главную задачу нашего приюта». 
 
Монахиня поднялась, тем самым давая понять, что интервью закончено. 
Я продолжал сидеть, а девочки, одев сутаны, подошли к нам и с интересом уставились на меня. Уходя, Стелла опять с улыбкой подмигнула мне. Они ушли, а я ещё долго сидел на корте. Этим воспитанницам повезло, а скольким девочкам- сиротам приходится жить либо у дальних родственников, либо в детском доме, и во взрослой жизни пополнять ряды проституток и изгоев общества». 
Автобус, наконец, прибыл на автовокзал, который соседствовал с железнодорожным вокзалом. Профессор вручил мне визитную карточку и откланялся.