Памперс

Вычеркнуть бы чёрными чернилами из тетради памяти твоей
Все обиды, грубости и глупости, невзначай оставленные в ней.
Сжечь бы все грехи мои прощенные, но не позабытые тобой
Вынуть бы ежей непонимания из  души  израненной моей.


Сдать бы ржавых тех иголок колкости на утиль, да на ме
таллолом.
Слыть бы снова белым и пушистым, в меру нагловатым пареньком.
Стать бы нам забывчивее что-ли на в запале выпаленный бред
Снять бы переполненный подгузник, что копил обиды столько лет

 


Но, увы, храним с тобой заботливо этот драгоценный компромат,
В ссоры неизбежную минуту достаем из памперса тот клад.
Заряжаем наши магазины,
Будто перед боем автомат,
И строчим друг в друга без разбора, без труда переходя на мат.


Иногда же подключаем разум, и разим рассчетливо под дых,
Ахиллесовы все зная пятки
Гарантированно,как удар в кадык
Цепь ударов достигает цели
Кто-нибудь из нас в нокдауне сидит
Чуть скрываемого торжества усмешка на поникшего соперника глядит.


Месть холодная отравленной стрелою попадает в яблочко души,
Неизбежно  сердце зачищая от  надежд, любви и доброты.
Наших отношений хлипкий домик по кирпичику разносит и крушит.
Ядовитым смрадом изгоняет из души   остатки теплоты


Кончен бой, зализываем раны,
сверлим пустоту, уставившись в окно.
Аккуратно в памперс собираем, что храним в нем с трепетом давно.
От обиды новой стал он тяжелее и,вот вот, безжалостно рванет.
От перитонита отношений вряд ли нас хоть что-нибудь спасет.

Но ведь тлеют до сих пор поленья в нашем остывающем огне
А вокруг костра шабашат тени,
Будто кто гарцует на коне.
И в шакальем танце, бесноватом, Уже все сжимается кольцо
Разглядеть в дыму и полумраке удаётся призрака лицо.

Одиночество, с поникшим взором, ледяным обдало ветерком.
Скука с ним в обнимочку зевнула,  дунув равнодушья холодком.
И Тоска в весёлом платьице из тины думала, как нас быстрей сгладать.
Ностальгия память об увядшем силилась мучительней продать.

Огляделся я вокруг и понял.
Надо бы огонь наш поддержать
Набросать туда опилок, щепок, палок, -крупных брёвен трудно ожидать.
И подвесить на очаг тот чашку, склееную в сорока местах на глаз.
Да сварить бы примирительную кашку, может быть, и не в последний раз!