Бои без правил

Кулачный бой в конце попойки
И есть тот самый "русский спорт".
(Потом искать уж на помойке
Вчерашний выброшенный торт).

В «боях без правил» правил нет,
А есть лишь только уговор.
И в этом состоит секрет,
Коль выиграть хочешь этот спор.

Никто не сможет помешать
Побить соперника в бою,
И в драке этой отстоять
Честь оскорбленную свою.

И знают все, на чем стоит
Защита наших интересов –
Поднимем мы того на щит,
С кем будет нам уж очень тесно.

Ожесточенно будем биться
За честь и целостность семьи.
(Конечно, можем отступиться,
Лишь перед малыми детьми).

Наш спорт суров, но справедлив,
Как и закон, что соблюдаем:
Кто к нам приветлив и учтив,
Того всегда мы защищаем.

Но кто пошел на нас войной,
Не подчинился нашей воле,
Погибнет тот: убьем стрелой
Сегодня мы на бранном поле.

Мы расчленить готовы тех,
Кто стал для нас невольной жертвой.
Приказ «Разделать под орех»
Всегда щекочет наши нервы.

Цари нам головы рубили,
Когда мы были непокорны,
И нам приковывали руки
К высокому столбу позора.

Но в наших драках деревенских
Мы побеждали всякий раз,
Особенно в побоях женщин,
Которые гневили нас.

Мы беспощадно расправлялись
И с непослушными детьми.
Когда же судьи дознавались,
Челом мы били до земли.

Ведь беспощадность, как и трусость
Соседствуют всегда во всем,
И отражают нашу узость,
И ходят парою вдвоем.

Наш спорт основан на побоях,
Дает он нам свои права.
Не надо лить на нас помои,
Грешить над сутью естества.

Спалить нам барскую усадьбу
Не стоит вовсе и труда.
И топором рубить как надо
Нам головы, а не дрова.

Наш спорт, великий и могучий
Вошел в национальный код.
Поскольку все мы невезучи,
И царь наш – сущий сумасброд.

Дана нам сверху разнарядка:
Ловить всех тех, кто недоволен.
Кто хочет изменить порядки,
Тот будет тотчас же уволен.

Мы рубим лес, летят лишь щепки,
Которым места нет в стране.
Пусть они сами и их детки
Сидят тихонечко на дне.

А если вдруг со дна поднялись,
Мы вынесем им приговор:
«Вы за границу отправляйтесь –
У нас короткий разговор».

Избить и выдавить потом
«Врага», иль вовсе уничтожить,
И сообщенье шепотком,
Чтоб никого тем не тревожить,

Распространить по всей округе
Среди оставшихся людей,
Что, якобы скорбим о «друге»,
Потом отметить сорок дней.

Все это было, есть и будет,
И не изменится никак,
Пока не осознают люди,
Что мир ценнее всяких драк.