И снова жизнь на кумачах проста

      ХОР ВЕТЕРАНОВ

Вот строгий век, сведённый в полукруг,
собранье чувств и судеб на излёте -
ещё чуть-чуть... И трудится досуг,
сжимая сердце на отвесной ноте.

От пристаней кутузок и трибун,
о этот хор, повыбит и подровнен,
ещё плывёт по натяженью струн,
весь - перепев, но никому не ровня.

Ему бы песни все перерасти
и, онемев, в слезах предстать пред миром,
а он, зажмурясь,
                весело почти
ведёт напев по эпохальным дырам.

И странно знать, что он не упадёт
в провал псалма иль в бездну откровенья.
И мудрость лет не превышает нот,
и не разъять заученного пенья.

И кличут, кличут грешные уста
былую стать безжалостных идиллий,
и снова жизнь на кумачах проста
и так длинна, что ей за всё простили.


         *   *   *

В красных, скупого размера, -
в сдавленной тьме домовин
спите себе, офицеры.
Тысячи снов - как один.

Век ваш, он небом не воздан.
Души, и те - для земли...
Звёзды, упрямые звёзды
в грустных суглинках взошли.

Вот и без Бога не страшно
чёрным костям стариков...
С низкой тульёю фуражки
вплющены в крышки гробов.

Громких парадов мундиры...
Планок брикет наградных...
Красные спят командиры
в званьях своих отставных.

Будто бы вся, без остатка
грешно безгрешная суть -
здесь. И душа, как касатка
в дом свой не может вспорхнуть.

И на века не раздвоен
пленник присяги одной,
старый курилка и воин -
камень, земля, перегной!