Союз-супруг, Союз-невеста?..

В дни семидесятипятилетнего юбилея Людмилы Щипахиной на одном литературном сайте прочел ее новое стихотворение — «Россия». Знаменательное. С афористичной концовкой, которая, как видно по откликам, привела в восторг многих патриотов, а еще — в уныние иных коллег-завистников. Эти последние просто не могли себе простить, что два десятка лет подряд лежала у них под ногами «очевиднейшая» и «глубочайшая» формула-метафора, а они не удосужились ее заметить, поднять и положить в личную авторскую копилку, — разве не обидно?

Крепка любовь и память о былом...
Опомнились мужи ее и дети.
Не уничтожил ни распад, ни слом
Ее надежду, — равную победе!

Россия копит главные слова...
Стряхнет проклятья аспидного груза!
Она — святая, грозная вдова
Погибшего Советского Союза.

Убит Союз, как следует из стихотворения, аспидным Западом. Ладно, не будем спорить с этим, хотя есть версии и о суицидальном конце героя. Но многие ли вдовы способны быть для торжествующих врагов грозными, как их былые мужья, отмстителями — вот в чем вопрос. А значит, быть ли России в предложенном автором художественном и историческом контексте — еще вилами по воде писано. Да и все стихотворение сотворено, увы, не главными, не долго копимыми, а будто случайно, в спешке пришедшими словами, призванными обеспечить хоть какой-то фон концовочным двум строчкам, ради которых огород и городился...
Ничего! Работает.
А вот у Михаила Анищенко «Бегство» для меня все-таки лучше, поэтически как-то основательнее, что ли. При этом он поэт совсем уж «природный» — стихийный, неудержимый в споре с любым материалом, а на соцреализм там или на то, что скажет, допустим, бессменный номенклатурщик Ганичев, глава СПР, вообще не оборачивавшийся. Вот и вышла яркая, динамичная картина. Может, она немного о другом, но как живо перекликается со строфами Щипахиной афористичностью, даже будто бросает им задорный, молодой вызов. Правда, тоже чуть ли не на бегу и в сумбуре, однако Анищенко это больше прощается, по крайней мере мной, чем Щипахиной, — и именно почти всегда из-за получающегося результата. Посмотрите сами:

Пробираюсь к ночному Бресту, по болотам в былое бреду,
Потерял я свою невесту в девятьсот роковом году.

Я меняю лицо и походку, давний воздух вдыхаю вольно.
Вижу речку и старую лодку, вижу дом на окраине. Но...

Полыхнуло огнем по детству, полетел с головы картуз.
Я убит при попытке к бегству... Из России — в Советский Союз.

«О Русь моя, жена моя!» было, «святая, грозная вдова погибшего Советского Союза» — принимается, но Союз-невеста?
Впрочем, не будем однобоки, да и поэт все это дело порядком запутал. А вдруг речь здесь идет о невесте в прямом смысле слова. А еще Анищенко мог заложить и элемент пародийности в святую для сурово ностальгирующих по былому тему.

Апрель 2015 г.

(Из книги "Порох и метан", 2017)