На изломе судьбы. Очерк. Часть 1-я

Посёлок Кизыл-Атрек, Туркменистан
(1935 - 1941 годы)
Часть первая

Мой отец, Александр Александрович Лачугин, родился в 1915 году в Гулькевичском районе на Кубани в селе Отрадо-Кубанское, а мама Божко Мария Васильевна 1906 года рождения, в 12 километрах в соседнем селе Отрадо-Ольгинском,
оба из крестьянских семей.
Познакомились они в селе, откуда родом отец. Отрадо-кубанский клуб был получше других, там бывала со своими подругами
и мама, танцевала, пела.
Они заприметили друг друга в один из вечеров. Отец заметно выделялся среди парней своей статью, серьёзностью, глубоким взглядом. С первых минут беседы
почувствовали, что они близкие по духу люди. Отец выглядел старше своих лет и о том, что он моложе мамы на 9 лет, она узнала позже, когда это обстоятельство уже не имело никакого значения. Между ними вспыхнула любовь, не пугал ни возраст, ни дальняя дорога в чужие края.
Отец, как выяснилось, прибыл в отчий дом ненадолго, только повидаться с родными по окончании срочной службы. А службу он проходил в Туркменистане, там и остался служить сверхсрочно.

В июле 1935 года молодая семья прибыла к месту службы отца на южную границу Туркменистана с Ираном в посёлок Кизыл-Атрек. Посёлок раскинулся на пустынной возвышенности в зоне сухих субтропиков вдоль берега реки Атрек и встретил их сорокаградусной жарой. В дальнейшем супруги узнали, что июль месяц в этом регионе самый жаркий и бывало, что воздух прогревался днём и до 50 градусов. Но, несмотря
на жаркий неблагоприятный климат, присутствие реки всё же позволяло жителям заниматься сельским хозяйством и животноводством, преимущественно овцеводством. Атрекская долина манила к себе всех, кто жил на этой солнечной земле, суля приятную тень и прохладу. Люди, уставшие от жары и знойных песчаных
ветров, спешили к спасительной реке, источнику своей жизни. В долине они выращивали овощи, фрукты, бахчевые. За посёлком на холмах, покрытых пустынностепным серозёмом, поросших полынью, мятликом, и другими злаками они пасли отары овец. В лучших местах пологие склоны распахивали и засевали пшеницей и ячменём.

Посёлок небольшой, до 3-х тысяч жителей. На окраине располагалась погранзастава, на которой и служил рядовым отделения связи мой отец. Он много времени проводил на работе. Чувство ответственности за приём-передачу информации на всех уровнях, её безопасность, шифрование служебных сообщений не позволяло ему расслабляться, кроме того требовало постоянного повышения квалификации и физической
подготовки.

Мама зря время не теряла, пока муж на службе, вязала и шила. Она привезла с собой швейную машинку «Зингер». От заказов не было отбоя. Платья, рубашки, брюки, изделия для детей шила быстро, за работу деньги не брала. Но туркменки в знак благодарности приносили национальный хлеб – чурек, верблюжье и овечье молоко, цитрусовые, арбузы, дыни, а ещё гранаты, необыкновенно сочные, мясистые и сладкие.
В свободное время мама играла на гитаре и пела, её сильный голос слышен был далеко в округе. От природы у неё редкий тембр голоса – драматическое сопрано. Она принимает участие в концертах местного самодеятельного коллектива. Слушали певицу всегда с восторгом, встречали и провожали громкими аплодисментами. В рамках гастролей по всему Советскому Союзу в 30-е годы посетила Кизыл-Атрек знаменитая и любимая всеми к тому времени певица Лидия Русланова. Мама выступала с ней на одной сцене, попала под необыкновенное обаяние Руслановой и в дальнейшем после моего рождения в честь их дружбы назвала меня Русланой.

Мама очень любила весну за её чистый упоительный воздух, за буйство цветения, за живительные дожди. Она, романтичная натура, бесконечно любовалась и восхищалась цветением неприхотливых к засухе деревьев урюка, радовалась зелёным виноградным лозам. Завораживала её своей необычайной красотой в этот период года пустыня Кара-Кум, которая была укрыта зарослями верблюжьей колючки и полыни, песчаной акацией. Серебристые листики акации при дуновении ветерка напоминали ей струи фонтана. Маму восхищал бескрайний простор, синева неба, чистая желтизна песка с
цветными пятнами растительности и белыми блюдцами солончаков… Для неё всё это казалось необычным, сказочным!

Быстро пролетали прохладные весенние деньки, в свои права вступало жаркое азиатское лето. Мама с трудом переносила палящее солнце. Постоянные ветра её изнуряли, зимой они холодные, а летом то песчаная буря, то суховей. Это так не похоже на её родную Кубань! Отец приходил со службы зачастую поздно, но
мама настоящая жена военнослужащего, его тыл, всё понимала и не роптала на судьбу. Жили мирно и дружно, в любви и согласии.

1 мая 1938 года родилась чудная девочка и родители назвали её Майей. Они счастливы. У них началась новая полноценная семейная жизнь. Появился смысл жизни, появился маленький человечек, для которого и ради которого нужно было жить, и они жили, строили свои отношении на понимании, доверии, взаимопомощи… Майя росла здоровой, смышлёной девочкой. Как и все груднички не давала родителям по ночам спать. Молодых супругов плач дочери не раздражал, они сами чуть не плакали от жалости к этому крохотному созданию. Мама кормила Майю грудью, чувство материнской любви возрастало с новой и новой силой. Майя, зацелованная от мизинчика до макушечки, была радостная и весёлая, чувствовала, что любима. Она внимательно слушала, когда мама пела ей песенки, а когда подросла, стала сама напевать и при этом смешно пританцовывала.
 
«Артистка растёт», – с умилением смеялись, глядя на неё, родители.
Майя начала ходить до года, а в год и два месяца говорила много слов и предложений, но при этом картавила, не выговаривая букву "р",  и мама с папой часто от души смеялись, одновременно любуясь и радуясь. Любопытство дочери переходило все границы, за ней нужен был глаз да глаз. Опасность для ребёнка представляли спицы, швейные
иглы, да и сами нитки. Но Майя больше всего любила снимать с полок домашнюю утварь и вещи. Мама учила дочь всё возвращать на свои места, и та послушно за
ней повторяла. Папа очень любил Майю, называл её «моя красотка», каждый день с нетерпением ждал окончания службы и той минуты, когда откроет дверь и обе родные девочки бросятся его обнимать. Это чувство никогда ранее не было ему знакомо, оно волновало и окрыляло. Он стал ловить себя на мысли, что улыбается без
причины, просто от воспоминаний, что и как говорит дочка. Его умиляло, когда Майя услужливо приносила ему к дивану тапочки. Было понятно, что ребёнок хочет быть полезным и платит любовью за любовь. «Дети – это огромное счастье!», – твердил неоднократно.

Служба у отца шла своим чередом. Каких-либо значительных происшествий на заставе не происходило. Отношения с командованием складывались хорошие, его уважали и ценили, он был хорошим специалистом по связи.
Мама не позволяла себе сидеть без дела, она вязала, шила, стирала, готовила еду, занималась с Майей, конечно, уставала, но эта усталость была приятной и не
тяготила. Беспокойство ей приносили пыльные и песчаные бури. Они возникали круглогодично. Продолжительные периоды без дождя, наличие больших площадей глинистых и песчаных пустынь, бедность растительного покрова – всё это способствовало образованию бурь. Песчаные бури наносили не только ущерб
сельскому хозяйству, животноводству, но и сказывались на здоровье населения. Пыль и песок, несмотря на плотно закрытые окна и двери, легко проникали в дома, было тяжело дышать, спасались влажными компрессами на лицо. Но было ещё более неприятное обстоятельство, которое для мамы, от рождения брезгливой, портило
настроение и возмущало – это вши. Вши - бич того времени. Несметное множество их роилось в шерсти овец, разведением которых занимались местные жители. Но, и меры борьбы с ними они не предпринимали. А улыбаясь, только приговаривали: «Чем больше вшей, тем больше овец…». Это обстоятельство пугало и смущало маму, любившую чистоту.

В тот вечер папа не мог не заметить волнение и озабоченность жены. «Машенька, что случилось? Ты сама не своя», – спросил, нежно обнимая. «Сегодня приходила Джемиле и принесла чурек, большой, ароматный, со сметаной. У меня слюнки потекли. Разломила, хотела дать кусочек Майе и самой попробовать, а там…», – и у мамы от брезгливости перехватило дыхание. «Что там?» – «Там… Там вошь, понимаешь,
вошь… Это ужасно! Я хлеб выбросила собаке. Саша, я решила постричь волосы. Мне всё тяжелее в таких условиях за ними ухаживать. Оказывается наша соседка Татьяна, умеет стричь. Ты как на это смотришь?»

– Маша, волосы тебя украшают и мне они очень нравятся, но если ты решила, то я принимаю твоё решение. Думаю, что в создавшейся ситуации – это правильно. С этими словами радостно подхватывает Майю на руки, подбрасывает под потолок. Та визжит и просит: «Есьё, папоцька, есьё фоцю…». Мама смеётся… Для неё это самое большое счастье, когда они втроём. - Мама остригла свои роскошные
волосы, и я её помню уже с красиво уложенной стрижкой.

1939 год принёс охлаждение в советско-иранские отношения. Началась вторая мировая война. Но она где-то далеко… Советский народ живёт под лозунгом «Жить стало лучше, жить стало веселее», всецело доверяя своему руководству, ни о чём не беспокоится и строит светлое будущее весело и с песней. Внешнеполитическая деятельность правительства направлена на укрепление мира и деловых связей со всеми странами. На южном участке крупных мероприятий военного характера не отмечается. Этот район широко используется иранскими и германскими властями для
разведывательной деятельности против СССР, для этого зачастую привлекаются недобитые банды басмачей.

Только в период первого полугодия 1939 года пограничники ликвидировали 12 таких шаек. Каждая встреча с хорошо вооружёнными бандитами требует мужества, стойкости и чекистского мастерства.
Не теряли бдительности  и пограничники заставы Кизыл-Атрека. Они знают, что в их зоне проходят контрабандные тропы, которые доступны круглый год. Из Ирана на территорию Туркменской ССР шла в основном контрабанда табака. Были случаи контрабанды одежды, аксессуаров и предметов быта, которые активно завозились в Иран из США и Европы.

Отцу-связисту участвовать в поимке контрабандистов не пришлось, но обо всех случаях он знал. Радовался обстоятельству, что за время службы в стычках с правонарушителями на погранзаставе жертв не было.

В ноябре 1939 года Майе исполнилось полтора года. Растёт она красивой девочкой: с белыми волосиками, голубыми глазками, нежная, какая-то солнечная
и воздушная. «Скоро Новый год, и ты у меня будешь снежинкой», – мама подхватывает малышку на руки и вместе кружатся по комнате. «Мамацька, а какая снезинка?» – «Она белая-белая… Я тебе сошью белое платьице, сделаю белые сапожки и блестящую корону». Девочка смеётся и каждый день спрашивает маму, когда же придёт этот новый год…

В Туркменистане праздник Нового года наиболее популярный и любимый. На улицах и в домах оживление, со всех сторон доносятся ароматы вкусной еды.
Мама украсила комнату можжевеловыми зелёными ветками, которые где-то раздобыл отец, развесила самодельные гирлянды, фонарики. Было празднично и уютно. Пахло цитрусовыми и пирогами. Новый год встречали не одни. В гости пришла Татьяна, которая сделала стрижку маме, её муж и двое детей – девочка лет четырёх и двухлетний мальчик.
Дети весело и шумно играли. За ними наблюдали мужчины. В это время мама с Татьяной накрывали праздничный стол. Блюда выглядели аппетитно, у всех
текли слюнки, но родители сначала покормили детей и лишь затем начали провожать старый год, налив себе в бокалы очень вкусное самодельное виноградное вино.

Детям без взрослых было скучно, и они всё время подбегали к ним с какими-то вопросами и просьбами. «Внимание! Сейчас будет концерт. Первой выступит
Катюша. Какое ты подготовила поздравление?» – взяв за плечи девочку, спросила мама. «Маша, погоди! Я одену детей в новогодние костюмы», – сказала Татьяна. И уже через 15 минут в комнате появились Снегурочка, Снежинка и Зайчик. Катюша спела песенку про Деда мороза и Снегурочку. Ей тихонько на гитаре
подыграла мама. Зайчик, смешливо подпрыгивая, рассказал стишок про ёлочку, а Снежинка под мамин аккомпанемент кружилась в вальсе. Родители были горды за своих детей, радостно улыбались и не жалели для них аплодисментов и похвал.
Вскоре детей уложили спать.
Под бой часов в 24.00 поздравили друг друга с наступившим годом Кролика, а во втором часу ночи Татьяна с Аркадием, поблагодарив за приятно проведенное время, забрав спящих детей, ушли домой. Когда родители остались одни, папа крепко обнял маму и сказал: «Спасибо, Машенька, за праздник! У тебя «золотые ручки и сердце», - при этом нежно поцеловал обе руки, слегка стиснув пальцы.

Родители мечтали о втором ребёнке. 1940 год принёс существенные изменения не только в политическую жизнь страны, что отразилось на ужесточении дисциплины на заставе, но и в личную жизнь супругов.

2 сентября на утренней заре родилась вторая желанная девочка, крепкая и здоровая,- и это была Я. Она радовалась свету и не знала, что судьба ей уготовила жестокие испытания. Радовались и мои родители. Меня назвали, как и хотела того мама, Русланочкой, в память о встрече с Лидией Руслановой.

Маме тяжело, но она не унывает, ей помогала Майя и песня, она всё время что-то напевала. Песни успокаивали не только её саму, но и детей. Когда мама пела, мы затихали и внимательно слушали.

К концу 1940 года требования на службе ужесточались, командование стало уделять много времени боевой подготовке всех военнослужащих. Отец задерживался на службе допоздна, в том числе, и в выходные. Мама относилась к этому с понимаем и в любое
время суток встречала мужа ласково и с любовью.

Новый 1941 год празднуют в узком семейном кругу. Мама сделала всё, чтобы создать в доме атмосферу праздника. Несмотря на заботы, выглядела привлекательно в своём новом самой сшитом платье. Папа с нежностью смотрел на своих девочек.
Майя в воздушном розовом платьице, ни минуты не сидела на месте, ей хотелось танцевать. Я в белом платьице в мелкий горошек с любопытством наблюдала за всем происходящим сидя на кровати, обложенная подушками(я этого, конечно, не помню, но так рассказывала мама).
Папа выглядел усталым, и мама предложила поужинать и ложиться пораньше спать, так как утром ему опять было на службу. Он согласился со словами: «Год
какой-то тяжёлый, может в следующем будет полегче…»

Очень ошибался отец, мечтая о лёгкой службе. Ему и в страшном сне не могло присниться то, что ждало его и всех советских людей впереди. А пока было мирно. Но и в их посёлок долетали известия об экспансионистской политике немецкого политика Адольфа Гитлера, создавшего нацистскую партию, преследовавшего евреев и цыган. Они знали о «Хрустальной ночи», когда осенью 1938 года был организован общегерманский погром евреев.

О том, что  1 сентября 1939 года началась Вторая мировая война, знали все военнослужащие заставы, в том числе и отец. В этот день вермахт внезапно начал
агрессию против Польши. Было понятно: Гитлер - самое страшное чудовище, которое когда-либо знал мир, это чума.

СССР накануне Второй мировой войны представлял собой активно развивающееся государство. Поскольку угроза конфликта с Германией с течением времени возрастала, в первую очередь в стране развивались оборонная и тяжелая промышленность, наука. Создавались закрытые КБ, деятельность которых была
направлена на разработку новейшего вооружения. На всех предприятиях и в колхозах была максимально ужесточена дисциплина. В 30-е годы было репрессировано более 80% офицерского состава Красной армии. Чтобы восполнить потери, была создана сеть военных училищ и академий. Однако для полноценной подготовки кадров времени оказалось недостаточно.

Мама в беседах с отцом неоднократно высказывала свои опасения, но папа спешил успокоить, ссылаясь на Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом, известный как пакт Молотова и Риббентропа, подписанный 23 августа 1939 года. «Машенька, не волнуйся, Германия не посмеет. СССР – сильная страна, а сильных боятся и решают вопросы мирными путями».

И действительно, в течение первых семи лет своего диктаторства в Германии, с 1933 по 1940 год, Гитлер избегает сильных, нападает на слабых и достигает
таких ошеломляющих успехов, что оказывается в одном шаге от полной победы. Однако после 1940 года, упоенный своей властью, сворачивает с курса, который мог бы привести его к окончательной победе, и принимает страшное решение по подготовке к войне против Советского Союза. Фюрер игнорирует мнение своих генералов, которые приводят веские аргументы, чтобы отказаться от войны с СССР. Одержимый, он не учитывает самого главного, это несгибаемого духа советских людей. Он не мог не проиграть!

Всё это ещё впереди. А пока в Кизыл-Атреке жизнь протекает обычным чередом. На южной границе с Ираном напряжённо, но мирно. В посёлке бушует весна. Она ворвалась стремительно и бурно. Самые холодные месяцы январь и февраль позади. Люди любуются и радуются весенней зелени и цветам, радуются им и животные, для которых это корм. В белорозовой дымке благоухают абрикосовые сады. Безжизненная
пустыня представляет собой яркий, ни с чем несравнимый живой ковёр. Стоит головокружительный аромат цветов.

Туркменистан даже среди других Центральноазиатских стран, которые справедливо называют «солнечными», выделялся особым обилием света и тепла, особенно его юг, где расположен посёлок Кизыл-Атрек. Это «зона коротких теней», солнце стоит высоко над горизонтом и количество солнечных дней достигает порой 240 в год.
Мама радовалась каждому весеннему дню, много бывала с нами на воздухе. Майе в мае исполнилось 3 года, мне 7 месяцев, между собой ладили, вскормленные грудью росли здоровыми, а что может быть важнее этого для мамы… И вместе с тем тревога об отце
маму не покидала. Последнее время он больше молчал, о чём-то думал. Когда мама спрашивала: «Не случилось ли что?», – отвечал, что всё в порядке. Обнимал, целовал маму, этим разговор и заканчивался.

Весна промчалась быстро, наступил июнь, стало жарче и суше, зелень порыжела и сникла. В этот вечер 20 июня 1941 года папа пришёл со службы раньше обычного. Впереди выходные, у него было много планов по дому и больше времени хотел уделить своим любимым девочкам. Мама внимательно всматривалась в лицо отца, оно было необычно сосредоточенным. Отец делал всё автоматически и, казалось, торопился сделать, как много больше. Плохие предчувствия змеёй заползали в душу мамы, внутри холодело. Спрашивать не осмеливалась, знала, что прямого ответа не получит. Только догадывалась, что он что-то знает, чего не знает она.

Утром в субботу прошёл летний дождь и прибил пыль. Было свежо. Позавтракав, отец предложил маме всем вместе прогуляться в долину реки Атрек. Зелень
там ещё была сравнительно сочная, не выжженная лучами палящего солнца, кроме того, можно было посетить уникальное место – Кизыл-Атрекскую опытную станцию субтропических культур, основанную в 1934 году. Мама охотно согласилась, такие дни были большой редкостью. Мне не было и года, ходила я ножками неуверенно, трёхлетняя Майя играла со мной с удовольствием. Мы то смеялись, а то начинали друг друга щипать, таскать за волосы. Родителям приходилось вмешиваться, разнимать и успокаивать, целуя и вытирая горькие слёзы.

В эти минуты, находясь рядом с мужем и детьми, мама чувствовала себя защищённой и по-настоящему счастливой. Этот день остался в её памяти на всю жизнь, это был последний день безграничной любви, нежности и внимания к друг другу. А на утро пришла война, она безжалостно ворвалась в каждую семью, принесла много разлук, смертей, слёз, разрушений… Всеобщее горе обрушилось на страну, лишив покоя и
сна на целых четыре года.

22 июня, в пять утра, когда немецкие самолёты бомбили советские города, в дверь громко постучали. После активной прогулки мы крепко спали. От стука проснулся только отец и поспешил открыть дверь. На пороге стоял солдат, лицо его было бледным и растерянным. После минутной паузы, слегка заикаясь, он еле вымолвил: «Война…Война… Приказано с вещами прибыть на заставу. На сборы 30 минут».

Отец глубоко в душе был готов к этому, и всё же весть в этот утренний час застала его врасплох. Он разбудил маму и попросил помочь собраться. У мамы тряслись руки, она с трудом владела собой. У них было ещё 10 минут... Папа подошёл к нам, сердце его от любви и нежности обливалось кровью. Он наклонился и легонько поцеловал. Мама стояла рядом и еле сдерживала слёзы, а когда отец обнял и её, разрыдалась. «Машенька, тише-тише, разбудишь детей. Всё будет хорошо! Я вернусь! Береги девочек и себя… Мне пора!»

Мама не могла сдвинуться с места. Ноги не слушались, тело обмякло. Отец её подхватил и усадил на диван, подал стакан воды. «Машенька, ты сильная, всё
будет хорошо…», – крепко сжал ей руку и, не оглядываясь, чтобы самому не разрыдаться, почти выбежал из дома. Эти 10 минут стали последними, когда родители
были вместе.

Продолжение: Часть 2-я http://www.stihi.ru/2020/02/18/7292