Остров профсоюзов

      Есть на Вычегде, в пределах Коряжмы, место, связанное у меня со светлым воспоминанием детства. Называется это место Остров профсоюзов. Зимой там бегают на лыжах, а летом загорают на естественном пляже. И моя история о первом знакомстве с рекой, солнцем и желтым песочком. Но обо всем по порядку.
      Мне шесть лет и три месяца. Моя жизнь проходит в четырех стенах квартиры на Театральной с ежегодными выездами в санатории. Коряжму я знаю лишь по двору нашего дома да по прилегающим улицам, по которым отец возит меня в детской коляске или на финских санках…
      Мама, глядя на меня, говорит:
      - Наш Андрюшка бледный какой-то. Солнца ему не хватает, что ли…
      - Что ты предлагаешь? – спрашивает отец.
      - Надо его вывезти на пляж, на солнышко.
      - Хорошо. Я договорюсь с катеристами.
      Надо сказать, что в те годы добирались до Острова профсоюзов  на лодке, или на катере. Этот остров образовался между старым и новым руслом реки. Это было излюбленное место отдыха жителей поселка в жаркую погоду…
      Через неделю отец говорит:
      - Всё готово, завтра отправляемся.
      И вот я, устроившись у мамы на руках, спускаюсь к реке. Сзади идет отец с большой сумкой. В ней две простыни, два полотенца, бумажный пакет с бутербродами и термос с чаем. Подходим к пристани, где качается на воде дебаркадер. Я смотрю во все глаза. Передо мной открывается панорама поселка. Первый раз вижу его с реки. Чувствую, как мама волнуется. Если сказать правду, мама очень боится воды, потому что в детстве она тонула в реке Ваге. Её спас парень, который случайно проходил мимо. Ее волнение передается мне. Сердце ёкает, и я зажмуриваю глаза. Заходим на дебаркадер. Страх растет. Слышу рокот мотора. Это катер. Осторожно ступая по  узкому трапу, поднимаемся на борт. Мама со мной идет в каюту, садится у иллюминатора на скамью. Ощущаю всем телом, как она дрожит. Подходит отец, спрашивает:
      - Что, испугалась?
      - Конечно. Ты же знаешь…
      - Да, – вздыхает отец.
      Катер отчаливает и через десять минут утыкается в песок пляжа. Мы покидаем судно. Оно удаляется в сторону стоянки, чтобы через четыре часа забрать нас с острова.
      - Отец, готовь место для своего отрока, – говорит мама.
      Работа закипела. Отец берет две суковатые палки и втыкает в песок. Между ними натягивает простыню. Образовалась тень, в которой расстилает другую простыню. Мама раздевает меня до трусов и кладет меня так, что голова моя была в тени, а тело – на солнышке. С начала я лежу на животе, мама переворачивает меня на спину, чтобы загар равномерно лег на всё тело. Я блаженствовал пол ласковыми лучами северного солнца. Плеск воды достигал моих ушей, баюкая и расслабляя нервы…
      Отец идет купаться. Мама же боится отойти от меня, сторожит, чтобы я не сбороздил простыню и не нахватался песку. Мне хорошо. Слабый ветерок ерошит волосы. Появляется отец и говорит:
      - Вода сегодня хороша, может, искупаешься?
       Мама неохотно поднимается, идет к воде, захватив полотенце. Плещется у берега. Тем временем отец накрывает импровизированный стол: раскладывает бутерброды и ставит термос. Возвращается мама и мокрым полотенцем обтирает меня. Прохлада речной воды остужает горячее тело. Чувствую голод: живот недовольно урчит, требуя еды. Догадливая мама, усадив меня на колени, кормит, приговаривая:
      - Проголодался мой сыночек. Ешь, ешь, не торопись…
      На воздухе аппетит зверский. Кажется, слона бы съел. Но хватает двух бутербродов и стакана чая, чтобы, насытившись, впасть в дремотное состояние…
      Просыпаюсь от резкой боли внизу живота. Подхваченный мамой, переношусь в ближайшие кустики…
      Солнце уже не так печет. Тихо. Мы отдыхаем и ждем катера. И мне уже не хочется уходить с этого острова, где много воздуха, воды и свободы. Хорошо бы вернуться сюда когда-нибудь…
      Но, увы, этому желанию не дано было исполниться. И только память моя бережно хранит ощущение блаженства, испытанное мной там, на Острове профсоюзов.

Май 2018 г.