Авось, зачтётся!

Как утке радостны мгновенья эти,
Когда при ней резвятся её дети.
И о судьбе их не было б печали,
Но трёх из четверых вороны заклевали.

Что знаем мы о жизни «палестинцев»?
Готовых нам всегда преподнести гостинцев
То в виде откровенного террора,
То запуском шаров с взрывчаткой чрез заборы,
Сжигая нам леса, поля и урожаи,
За обещанья: девственниц иметь в пределах Рая.
 
Но, если взрослых соблазняют обещанья эти,
Что со взрывчаткой делают там дети,
Которые шары с ней тоже запускают,
Пока родители их молча наблюдают?

Шары, наполненные лёгким газом,
Лишь отпустили их, взмывают вверх и сразу
Попутным ветром унося смертельный груз.
И где опустятся? На пустыре? Я утверждать боюсь.

Быть может и на детский сад,
В котором дети с ужасом глядят,
Как с неба к ним спускаются шары,
Увечья или смерть несущие они.

Как взрослые, кудахча, как наседки,
«В бомбоубежище бежим скорее, детки!»,
Хватают маленьких по нескольку в охапку,
В укрытие несутся без оглядки,
Кричат, сирен перекрывая вой:
«Быстрей, быстрей, ребята! Все за мной!

Успеют спрятаться – и слава Богу!
Быть может не рванёт. Но страху много.
И жуткий стресс переживают наши дети,
Спасая жизнь свою в минуты эти.

А где же в этот миг их мамы, папы, дяди?
Что так их жизнями рискуют. Чего ради?
Что делают они, чтоб этого не было?
Кричат они? «Премьера и судей на мыло!»,

Что раньше срока террористов выпускают
И стресса этого ничуть не ощущают,
Озабоченные лишь международным мнением,
Они гуманность к террористам проявляют, снисхождение.

Они не в поле трудятся, иль у станка, иль, где придётся.
Им за границу выезжать. Авось зачтётся!