Создание синематографа и размышления о киноискусст

(основано на исторических событиях, а также
ощущениях происходящего)

В далёком прошлом были годы,
Когда не знали про кино.
И для досуга все народы -
Кто просто пялился в окно,

Кто побогаче - то приёмы,
Кто победнее - раньше спать,
Ещё и книжки (аж до дрёмы,
Их уж наскучило читать) ...

Не всем театры по карману.
Да и рояль не в каждый дом
Позволить могут, как нирвану,
Чтоб музицировать потом.

Да, есть картины, есть романсы,
Есть разговоры и балы
(Где строгих правил даже танцы) -
Ну чем не символ кабалы.

Все ждали чуда, лучик света,
Чтоб получить свой позитив.
И приготовили монету,
Чтоб это чудо оплатив,

Могли глазеть и наслаждаться.
Но вот, увы, движенья нет.
И надо в театр собираться,
Туда хотя б купить билет.

Зато в Лионе, граде старом,
Один райончик – «Монплезир».
Там за копейки, почти даром,
На Сент-Виктор, как ориентир,

Луи Люмьер и старший братец,
Засняли первый фильм о том,
Как среди пущих неурядиц,
Их работяги шли пешком

С работы тяжкой и фабричной.
Кто по домам, кто по делам:
Движенья были хаотичны,
А при просмотре тут и там,

То мимо двигалась повозка,
То вдруг собака пробежит.
Но в кадрах было столько лоска,
Что фильм манил всех, как магнит.

Показ сей "кино - эпопеи",
Что длился сорок лишь секунд,
Был платным. Посему плебеи,
Кусали локти, жаждя бунт.

А вот за твёрдую монету,
В Париже в марте для господ,
Тот фильм потряс собой планету.
Как покидали свой завод

И шли домой - сюжет несложный,
Но это первый фильм в мир;.
Пусть кто-то звал его безбожным,
Но через сутки (поутр;)
 
Трубили все газеты хором,
Мол, есть в искусстве том прорыв,
И что особым лишь прибором,
Картинки разом обхватив,

Движенье стало всем подвластно.
Пускай без звука, ничего!
Снимать становится "заразным",
Ведь применимо для всего.

Чуть позже поезд братья сняли,
Как прибывал он на вокзал,
И кресла в воздухе летали,
Да в страхе люд стремглав бежал.

А поезд мчался ближе-ближе,
Вот-вот он въедет в полный зал.
Жаль в цикле первом, что в Париже,
Сей фильм в десятку не попал.

Зато потом их было много - 
Почти две тысячи работ.
Леса, моря, поля, дорога -
Всё исторический отчёт.
 
Затем сюжет - нужны актёры,
А позже звук и даже цвет.
Цениться стали режиссёры,
Их отмечали в честь побед.
 
Сегодня ж графика и трюки,
А каждый фильм часа по два.
И не нужны души уж муки,
Да не играет роль канва…

В ходу примочки подороже:
Пиар, билборды и встречай -
Продукт, увы, на всё похожий,
Но приносящий урожай

Из статуэток самых разных,
А также денег аж мешки
Для корпораций полновластных.
И ведь снимают вопреки:

Чем больше грязи, тем успешней,
Поменьше смысла - так фурор.
Чем ниже качество - потешней,
Не диалоги - разговор

Да ни о чём (слова без смысла),
А критик скажет - тонкий ход.
За этот штрих на счёте числа
Растут, коль высится доход...
 
Но вот искусством вряд ли станет,
То, что сегодня звать - кино.
И год от года только вянет
Синематограф. Рядом дно.

А сколько было ожиданий...
Быть может, сбудутся они.
Гламура б меньше притязаний,
И может разной болтовни,

Тогда и качество вернётся.
Ну, а пока система жжёт:
В экраны коль народ уткнётся
И деньги радостно несёт,

То будут фильмы однодневки.
Не их Люмьер хотели снять...
Ведь тут и мат, чернуха, девки,
А путь актёрский - чрез кровать.

Выходят сотни фильмов разом,
Увы, процент достойных мал.
Не удивить теперь показом,
Коль на айфон сей фильм отснял.

Что будет завтра мы не знаем:
Кино сто двадцать пять аж лет.
Снимать шедевры пожелаем,
А ширпотребу - скажем нет.