агенты, слежка и прослушка...

Агенты, слежка и прослушка,
Допросы, пытки и – в расход.
Вот это праздник! Это служба!
Не то, что сра…й Новый Год!
(суперследственный фольклор)

1.Я уезжаю в еб..ня, и всем двором
Вы провожаете меня, как декабриста.
Я удивляюсь, как же вам махать не влом,
Кидать цветочки в погорелого артиста.

Роняла Юля накрахмаленный платок.
Рыдала Саша на плече у мужа Фили.
Пыталась Аня совершить ко мне бросок,
А я орала, чтоб ко мне не подходили.

Бутылка «Хортицы», что всунула сестра,
И огурец соленый, что в руках держала, -
А ну как еб..тся – тут прямо вот дыра.
Потом обидно будет, что их не достала.

Я вас люблю, не плачьте, милые друзья!
И в рюкзаке моем пельмени тоже плачут…
А я следачкой уезжаю в еб..ня –
Ловить за хвост вертлявую удачу!
2011.

Это не средство. Это не повод.
Хоть наболела грудь.
Часто, сминая бычок, повторяла:
«Выживем как-нибудь.»

Люди, допросы, разносы.
Новой дороги крюк.
У новой двери – вечно вопросы,
Но не дрожанье рук.

В стеклах батона – промерзшая осень.
Снова в ночь. Как на войне.
Знаю: пощады она не попросит,
Всегда улыбаясь мне.
2010.

Барановичскому транспортному прокурору
Кулаку Г.М.

Вы сразу все понимали.
Трудно учить воевать.
Трудно бойцов ораву
Твердой рукой держать.

План города – карта боя.
Все знать и все понимать.
Командовать этим фронтом –
Не просто. Не всем понять.

Нервы натянуты нервно.
И голова седа.
Искрятся глаза устало.
В Ваши б, казалось, года…

В Ваши б года, казалось,
Спеси бы не занять.
А Вы птенцов глазастых
Учите воевать.

Странно, но мысль приходит:
Не дай Бог, но на войне
Ваш в меру строгий рокот
Был бы отрадой мне.
2012.

Наш кров, наше место
И наша стезя.
И дым сигарет.
Хоть и верить не надо.
Но как не поверить?
Простое «нельзя».
И вызов. И плоть.
И любовь. И усталость.

И дружеский смех,
И хмельное остро,
Беседа застольная
С темой о смерти.
Маячит призывно
Порыв и острог
Тоски и восторга
Земной круговерти.

Мы сами искали
И сами прошли
Дороги, что снятся
Нормальным в кошмарах.
Но мы улыбались.
Мы снова смогли.
Хоть хриплым был шепот
Печальной гитары.

И песня в два голоса.
Все к одному.
И вьется дымок
Задушевным ответом.
И тонка грань.
Не понять, почему:
Надзорное счастье
Ментовского лета.
22.10.2012

Ах, Петербург, сижу я в жопе!
Тут грязно-серая тоска.
И тихий звон больной Европы,
Что в пору пулю до виска!

Где тайны странных поручений?
Где яд и лоск салонных нег?
Где капли крови – жар томлений,
На первый что пролились снег?

Где звон бокалов, дым сигары?
То ли дворец, то ли бордель?
Поручики и генералы.
Ах, как вы без меня теперь?

Где крики дружеской пирушки
И где прогулки при луне?
Здесь пошло, мелко, скупо, душно.
Как я тоскую по войне!

Войне с врагом, а не с бумагой,
Что только …лица утирать.
Своей безумною отвагой
Пред ней умеют тут блистать.

Тоска! И нет такого слова
Ее поведать глубину.
И доблесть стала лишней снова.
И воют волки на луну.
04.09.2012.

Танго 43-го.

Не говори мне что-то про любовь.
Сейчас война, и ты мне враг, похоже.
Не для того, чтоб запылала кровь,
Ложусь с тобой на грешное я ложе.

Мне некуда девать твоих страстей.
И у тебя лишь только наважденье.
И скоро ты подаришь мне метель
И резь в глазах, души обледененье…

Я бл..дь, садист, разведчик и палач.
Люблю я власть и звезды на погонах.
Я доставала, что хотели знать,
В постели, на приеме и в притонах.

Ломали ребра сапоги НКВД.
Ломали сердце взгляды офицеров…
Я научилась наступать мечте
На горло с хрустом треснувшей фанеры.

Я спала с командирами полков.
Расстреливала я врагов народа.
Сейчас я сплю с тобой, но кровь за кровь
Тебе воздам, как требует природа.

Люблю я страсть, опасность и игру.
Конфликт в душе я заливаю спиртом.
И от оружья только я умру,
Никак иначе! Помесь боя с флиртом…

Пылала кровь в том танго роковом,
Как выстрелы БМ-13 залпом.
К твоей груди я прижимаюсь лбом
И чувствую, что вся полна напалмом.

Не знаю я, за что меня любить.
Хотя, в теории, наверно, все возможно.
И, если дан приказ тебя убить,
Я лишь скажу: «Ты был неосторожен».
08.02.2020