Дед

               
Дарил любимой пудру и помаду,
Стихи прекрасным дамам посвящал.
На фронте, на руинах Сталинграда,
Войну он в репортажах освещал!

Под Брестом не был он, другой дорогой шел,–
В руках оружье: «лейка» – против танка! –
Известинский военный репортер,
А дома просто – Костя Тараданкин.

Его статьи летели из Берлина,
Из Будапешта.  Был и Нюрнберг.
А в прежней жизни, до войны не длинной,
Он мирный был и скромный человек.

Писал о пулеметчице, – той самой,
Что у «Чапая» Анкою звалась.
О летчиках, шахтерах, сталеварах,
А почерк  – неразборчив, словно вязь…

Рыдали и ругались машинистки! –
Тогда с листа статьи он диктовал,
И, отношенья доводя до риска,
Всегда галантно ручки целовал.

Друзей встречал гостеприимный стол,
Те имена лишь отражают даты:
В гостях бывали Симонов, Хомзор,
Твардовский, Коккинаки, Кудреватых…
 
А как гитара слушалась его
Красивых пальцев, тонко подпевала!
Знавали  пальцы трубку и перо,
И в танце крепко женщину держали.

Я с детства помню: «Эрика» стучит –
Трофейная подруга журналиста.
А вот гитара больше не звучит –
Рука изранена, и пальцы «не речисты»,

Все хуже гнутся... Щелкает каретка,
Стучит машинка, словно метроном.
«Я продиктую. Напечатай, детка!
Припомнилось о времени лихом,

О том, что было в жизни и прошло,
«…о доблестях, о подвигах, о славе…»,
О той войне, –  жестокой и кровавой».
… Я помню, дед! Быльем не поросло!!!

10.02.2020г.