Читая Симмия Родосского - 2

Даже ручьи для меня изливаются струями винного хмеля, 
и от бессмертных богов сок нектара струится ко мне день и ночь.*
Тщетно мелькают чредой быстрокрылой года, за неделей неделя:
мой богоданный талант нужен разве что склону оставшихся лет.
Мир изменился, избыточно кнопочным сделав себя, не помочь
тем, кто нуждаются в помощи: денег у бедных с рождения нет,
а у богатых всё вложено в деньги, «короче» которых лишь миг
жизни двуногих носителей смертности, коим - до умных ли книг?
Мир разделился на бедных несытых и сытых богатых, хотя
мир разве не был таким изначально?
Там - с голоду пухнет дитя,
там - чья-то яхта размером с полмира, в котором всегда всё извечно не так,
(всё, что не так, - не ничто, а «ничто не похоже на просто пустяк»**).
Что остаётся? Сидеть по застольям? Сивушную брагу хлебать?
...«Быть человеком трудней, чем поэтом», - сказать не успела мне мать,
что я в улыбке прочёл после смерти её - и запомнил до смерти.
   
                *Симмий Родосский, «Эпитафия Анакреонту»
                **Евгений Евтушенко (из песни)