Гнилой романтизм

Поцелуй твой глубок и чёрен
Чернотою ночных теней,
Чернотой пережаренных зёрен
И осенних ветвей,

Поцелуй твой душист и терпок
Царской терпкостью багреца
И пурпура – и светел светом
Запрокинутого лица.

Поцелуй твой морозен и солон,
Холодней острых зимних звёзд,
Солонее закатного моря
И слёз.

Ты целуешь всего два раза,
Как бы ни молил человек:
В первый раз – чтоб глаза засияли,
А второй – чтоб погасли навек.

На челе твоём знак проклятья,
Размыкающий прочную твердь.
Призывавший тебя в объятья
Знает сам, что звал свою смерть.

Тот, кому у его колыбели
Подарил ты лобзанье уст,
Тот под солнцем чужой, он потерян,
И дом его пуст.

Успокоиться он не сможет
Никакой мечтою земной;
Кто был полон твоей любовью –
Не захочет иной.

Кто сквозь памяти помутненье
Помнит, как ты склонялся над ним –
Ищет огненного наслажденья
Земляных разъятых глубин,

Сотрясаем предгибельным жаром,
Жаждет снова обняться с тобой:
Первый был поцелуй так сладок,
Так каков же будет второй?

…Его вкус будет горек и резок,
Он пробьёт сердце, как копьё,
Но влюблённый не сможет отвергнуть
Отравлённое остриё.

Уст Судьбы не познает каждый,
Их касание ставит печать,
Их нельзя – недозволенно! - дважды
Целовать.

Всё равно! И в последнем покое
Я склонюсь на твое плечо,
И тогда ты услышишь глухое:
«Ещё!»


09.02.08.