Страница февраля...

                "А это снова я. Я никуда не делась..."
                Л.Миллер




...и вот уже февральская страница готова распахнуться наугад... и кто-то пишет мне: ау, сестрица!.. как-будто у меня потерян брат, как-будто я одна на белом свете, укрытая словарною полой, и бедные отвергнутые дети стучатся в сердце пеплом и золой... и сквозь луны шершавые ресницы растёт в душе глагол-болиголов, и если Город снится, то не снится: а каменных ко мне ссылает львов... попробуй угадать, где ложь, где правда, но лучше не влезай, а то убьёт... они легко идут спокойным  прайдом, царапая бессмертьем стылый лёд, а точно лёд?.. всегда была бумага, готовая принять печать огня... скользи-скользи быстрей, печаль-отвага, целуй их в морды каменного дня, жалей их, обездоленных и сирых, но с миссией быть вечно на виду... так мёртвым старикам, в пустых квартирах, большой покой не нужно на беду делить, и умножать тоску на страхи, прибавив тишину календарей, беспечностью отпущенные птахи становятся звонками у дверей, отмеченных настойчивым закатом, несущимся во всю лихую прыть, нажмёшь на кнопку - грянет звук набатом, но некому, но некому открыть... и я брожу, взвалив вину и  ясли метафоры подсовывают крест, в парадном холод, лампочки погасли, а может быть совсем не тот подъезд?.. и век  другой, и фото на обложке, и жизнь, которой сложно не рискнуть, и только свет горит-горит в сторожке, кому-то освещая в чаще путь, вороньим криком выпустив тревогу, надеясь получить урок взамен... распущенность играет недотрогу в пыли кулис больших и малых сцен... в пространстве слога, тесном и горбатом, где цепь речей пуглива до звена, ты станешь, нет - останешься мне братом, не найденным, но выдумка верна...
...и скажешь, Тань, а мы туда летели?.. а я в ответ: конечно, и не раз... уснув у края пушкинской метели, проснуться и долой умчаться с глаз, поскольку из всего, чем тихо дышишь, городится бумажный огород, а там из языка рванутся мыши, из русского, вперёд, в свой новый год...