Почти штиль

Всё хорошо, и может, снова
Придумал я новейший мир
На истине, то ли бредовой,
То ли научной – сплошь из дыр.
Но видится костяк – спасение,
Чтоб пережить текущий день,
Обычный и в страстях смешении,
И кривотолках. Дребедень.

Как ледокол мну льдины днищем,
И грежу собственным дерьмом,
Что было накануне пищей
И ясной истины зерном.
Пищеваренье не подводит!
Но в неких видится запор.
Их стайно ветры к целям водят,
Как только выдуют из нор.

Неужто я чем-либо лучше?
Не ставлю вовсе так вопрос.
Заботит, чтоб живот не пучил,
Не прорывая на понос.
Вот и клизмлю себя той правдой,
Что для себя открыл важней,
И соблюдаю строго график
Всех коммунальных платежей.

Зато осмыслено томление
Бытийства тела и души,
И вылилось стихотворение,
С какого места? Не скажи,
И не подумай даже пошло!
Должно же что-то быть святым?!
Хотя, всегда святое просто,
Поняв, кто греется над ним.

И так же снят вопрос единства
Здесь, где, что индивид – то мир.
Казалось это раньше свинством,
А нынче – просто факт. Кумир
Давно последний похоронен
На том погосте без крестов,
Где ледокол, как пахарь поле,
Прошел, чтоб не вернуться вновь.

Всё хорошо, и я спокоен.
То ли внутри ветра, толь вне.
Сегодня мой мирок построен,
И значит, будет день вполне.
Привычка видеть льда крушение
К искусству жить подведена.
Как хорошо – не жду спасения,
И больше не язвит вина.

И кажется, стихи уходят,
Иллюзии ажурный вид.
Но, может, новые так водят
Ветра, и снова буду бит?
Уже так было. Жизнь, однако,
В своей реальности свята,
И легковерных ставит раком,
И бьёт в то место, где мечта.

И что мой ледокол, как нечто,
Что измечталось от тоски?
Во мне мои бессмертье, вечность
И все земные косяки.
Теперь не знаю, как закончить
Речемыслительный погром.
Где клизма? А? Пожалуй, впрочем,
Ещё так бодро поживём!

                29 января 2020 г.