странный сон
мне намедни,
Как загнанный в загон мелких,
злобных сплетен,
Блуждал я словно зверь, по
зарослям интрижек.
Помучившись вконец, вдруг стал я
недвижим.
Красивая тропа–
иллюзия химеры,
И робкая мольба, в которую
не верил.
Хотел рычать и выть-
всё было неумело,
Невидимая нить,
мне сковывала тело.
Прикованный к земле
отчаянною силой,
Губами шевелил болезненно
и хило.
Я долго так лежал не ведая
причины,
Тихонько угасал и думал
о кончине.
Ведь сколько я хотел и сколько
не успел я,
И в этой суете змея ещё
шипела,
И извиваясь полз, под стать
гремучей твари.
Хочу избавиться от
этого кошмара.
* * *
Тут голос слышу я:
- Лежи и не усердствуй.
А я в ответ молю:
– О, Боже! Милосердствуй!
Ведь даже яйцеед, своё
не пожирает,
Зачем без помощи меня
Ты тут бросаешь?
И зверь своё дитя, рискуя,
защищает.
Творение Твоё, лишённый сил,
страдает.
–Ты вспомнил тут Его, когда ты
беззащитен.
Когда в опасности, тогда вы
все молитесь.
Когда гулял и жил, не зная
всему меры,
Ты думал не о Нём– о чувствах и
карьере.
Скажи, хоть есть одна причина
в оправданье,
Чтоб облегчить твоё безмерное
страданье?
* * *
Я мысленно ищу в защиту
оправданье;
Кому-то помогал, казалось, в
состраданье,
Кого-то я жалел, сочувствуя в
напасти,
И вместе с ним делил и горе, и
несчастье.
Да так и жизнь прошла, как велено в
писании,
И думал: избежал я божье
наказание.
Но тут опять шипит ползучая
злодейка:
–Всем доводам твоим цена одна–
копейка.
Сочувствие твоё– тщеславие,
а кара
Ещё сильней. Гляди: тебя в аду
поджарят.
И как же мне найти такую вот
причину.
Неужто просто так я этот мир
покину.
Тут вспомнил, вдруг о ней:
конечно, об обиде,
И как её терпел, терпел и
ненавидел.
Я крикнул:
- Помоги! О Боже!
Ты всесилен!
Я не готов уйти и местью
обессилен.
Я должен недруга наказать
как надо,
А может, это всё - ненужная
бравада.
Вдруг лёгкость и восторг –
свободен я от плена!
И чувствую сильней, что эта жизнь
бесценна!
* * *
Глаза открыл,лежу; я сон свой
вспоминаю,
И снова тяжело и с горечью
вздыхаю,
Сочувствую себе: заложник я
кошмара,
И кажется, в аду меня живьём
поджарят.
И коли доброта совсем не
стоит платы,
То за месть тогда какая же
расплата?
Я не могу найти на это
всё отгадку.
Одно лишь знаю я: здесь что-то
не в порядке.
И снова, как во сне, меня опять
прижало.
Мне снова шепчет змей, касаясь уха
жалом:
– Одна лишь мысль твоя, Всевышнему не в
радость.
Добро чем лучше зла, когда враньём
объято?
Коль замысел не чист - порочен твой
поступок.
Напрасные труды. Грешить себе -
вот глупость.
А отпустил тебя не за мольбу
и стоны,
К рабам порочным Он совсем
неблагосклонен.
Свидетельство о публикации №120012609781