О Музы...

*   *   *
О Музы, не напрасно вы в слезах горюете о друге,
Его убил проклятый март – свирепый, беспощадный месяц.
Слепая бледная зима должна была измучить друга,
А март пришел его добить, вооружившись болью острой.
О порожденье ада – боль, нам расщепляющая нервы
И превращающая нас в комки безумия и страха!
О наволочки, все в поту, и скомканные одеяла,
И тьма застывшая вокруг, не знающая состраданья!
А в памяти – замшелый дуб на фоне ветреного моря,
И плющ змеится по корням и по коре ползет все выше.
В дрожащей прорези листвы вдали кораблик синий виден,
Текут несчетные валы, увенчанные бурунами.
От боли сам себя забыв, друг все же видит дуб и море;
Едва отпустит боль – и он вновь это все упорно видит.
А почему? Должно быть, друг вот так цепляется за вечность,
Он тоже хочет вечным быть, как дуб, и валуны, и море,
А если даже боль убьет, то чтобы все же перед этим
Он создал бы свой вечный мир, недосягаемый для боли.
И в этом мире будет дуб с листвой, трепещущей под ветром,
И девушка – она порой проходит мимо дуба к морю.
Пусть эта девушка живет давно уж у другого моря
И не проходит никогда она близ дуба по тропинке,
Но в мире том, что создал друг, она там каждый день проходит,
И улыбается больной… Так другу помогают Музы.